Я бросился к ней, издав глухой крик, поднял её на руки и прижал к своей груди. Но тут же мысль копьём врезалась мне в мозг — дочка выглядела точь-в-точь, какой я её помню в своём последнем воспоминании. Прошло уже четыре месяца, она должна была измениться! На ней не могла быть одежда, которая сейчас была на ней. Я понял, что опять нахожусь под воздействием чего-то галлюциногенного. Ситуация требовала срочного анализа и разрешения. Я спросил себя, что было общего между первой галлюцинацией и второй? И оказалась, что ничего, но только «пограничники». Заглянув в помещение, где лежали «мои» трупы, и не обнаружив их там, я потерялся, но тут же вспомнил про технику, благодаря которой можно проснуться во сне. Результатом стало то, что я снова увидел мёртвых пограничников, где я их и оставил, но дочка из рук не исчезала. И, тем не менее, она была порождением работы моего, чем-то поражённого мозга. Я знал, что надо сделать, чтобы восстановиться. Но и бежать тоже следовало. Нельзя было оставаться ни на мгновение. Но сначала…
В стене я увидел отверстие, похожее на нору сантиметров сорок в диаметре. Отчасти, чтобы спрятать, но больше, чтобы восстановить работу сознания, я засунул в это нору свою мёртвую «дочку» и протолкнул её вглубь, дальше, и ещё немого дальше. И стал смотреть. «Дочка» исчезла. Я посмотрел на трупы пограничников — на месте. Так, стоп! Пограничники. Если не вся территория детского сада, то всё дело в них. Я бросился к их трупам и стал их обыскивать. Вот оно! Вот устройство, которое заставляло меня галлюцинировать. И больше ничего примечательного. Может, я ошибся, прочитав у них в глазах, что они знают, кто я? Если да, то мне ж ничего не угрожает. Возможно, что и нервы расшатались. Я замер и прислушался.
Тишина. Полная тишина. Даже какая-то умиротворяющая. Тут, в подвале, окружённый толстостенным бетоном, в недосягаемости от врагов. А может и бежать никуда не надо? Может, следует вернуться к прежней своей задумке по поводу создания в базе данных иждивенца? Но тут я почувствовал непреодолимое желание оказаться на улице. Эта была не интуиция, я думаю, а работа тех систем, которые чудесным образом были нам имплантированы.
Я оказался на улице, озираясь по сторонам. Через забор перелазил мужчина лет шестидесяти. Он не мог не заметить меня, однако виду не подал, и прямиком направлялся к забору на противоположную сторону. Метра под два ростом, коренастый, двигался сильно, его лицо напоминало морду доброй, чёрной собаки. Он уже точно должен был заметить меня, но до сих пор даже не посмотрел в мою сторону.
