— Вебсик, — попросил я, — можно восстановить, как было перехвачено управление разведчиком? Что дал анализ его изначальных сигналов?
— Можно, — отозвался Вебсик. — Машина двигалась по определённому круговому маршруту с периодическим подходом к стене башни и заходом в неё…
— Заходом? Точно?
— Заходом. Есть запись сигнала. Продолжать?
— Да, пожалуйста.
— Расшифровка сигнала показала наличие четырёхслойного кода. Была установлена периодичность обмена сигналами при пересечении машиной направлений строго на север, восток, юг и запад.
Далее Вебсик рассказал, как была сымитирована идентификация «свой-чужой» при подходе к башне, заглушён её сигнал и внедрена новая прошивка.
— Вебсик, у него мозг электронный или биоэлектронный?
— По проведённой оценке — биоэлектронный. Это биомех.
По моим представлениям, биологический мозг с космической машиной явно не вязался. Что-то не то. Как выглядел мозг биомеха, я видел — достаточно сложное и хрупкое устройство для космических перегрузок. Основной тренд разработок тут лежал в направлении совмещения электронного мозга с сервоприводом и биологического управления им, например, экзоскелеты или протезы. Чистые биомехи мне ещё не встречались, если не считать разработок Володи Лещенко и его лаборатории.
— Вебсик, нужен обзорный курс по биомеханике, по новейшим разработкам использования биомозга. Не хватает знаний.
— Хорошо.
Затихшая было совсем Влада вдруг добавила:
— И обзор проектов сохранения разума за последние сто лет.
— Подключите информаторий, — попросил Вебсик.
Я выполнил его просьбу и посмотрел на Владу.
— В Институте Времени ходит легенда о том, что в полночь по его пустым коридорам бродит хрономаньяк и стучится в двери лабораторий… Тому, кто ему откроет, он шевелит на голове волосы и дарит свежие мысли… Это ты здорово придумала.
— Пока вы беседовали, я тоже думала, — сообщила она. — Близнецы наткнулись на разведчика случайно. Он не всё время кружил вокруг башен. Потом, как я поняла, Вебсик просто отключил его биомозг от основного контроллера, взяв управление на себя. Мы не знаем, жив ли его мозг ещё. А башни… Тут возможны две гипотезы. Первая — полевые испытания кем-то нового оборудования, которые были заброшены в связи с начавшимися катаклизмами, и всё это время оно жило само по себе. Вторая — некий технический гений-отшельник частным образом всё это создал и построил, чтобы пережить катаклизмы и сохранить свой разум…
— В разведчике? — вставил я.
