— Я вашу группу сверху заметил, когда возвращался, — пояснил он. — Ну и прогулялся к вам. Рассказывайте, что тут ещё.
По мере рассказа наших офицеров Ростислав мрачнел.
— Поспешили они снимать купол и трепаться на весь мир, — заявил он. — Тут всё ещё только начинается. Вы в курсе того, что тут происходит? — спросил он Володю с Юлей.
— Ну, почти, — кивнули они. — Только что получили точку зрения собакисов на этот мир.
Глаз Ростислава сердито уставился на близнецов.
— Какие ещё собакисы тут?
— Наши, — ответил ему я. — Пусь и Джека. Собакисы разумные. Сапиенсы на лапах.
— Вы серьёзно? — глаз переместился на меня.
— Вполне, — утвердительно кивнул я. — Надевайте обруч и садитесь на краю вон той полянки. Ну и пообщайтесь с разумами.
Зет протянул шефу обруч. Тот, ни слова не говоря, нахлобучил его на голову и пошёл к полянке. Пусь успокоительно поскрёб меня лапой и направился следом за ним. В центр полянки он на сей раз садиться не стал, а разлёгся возле Ростислава, предлагая почесать пузико. Мы заметили, что через некоторое время лицо шефа подобрело, а рука в самом деле начала почёсывать пса. Сидели они там вдвоём довольно долго.
— Возможно, что они правы, — сказал Ростислав Петрович, вернувшись к нашей компании. — Тут та старая затея с придуматорами…
Мы дружно открыли рты.
— С придуматорами, — повторил он. — Не слышали про такое? До того, как эта фирма стариканов стала заниматься переносом разумов, она сколотила капитал на придуматорах. Они там по-иному назывались, но ваши собакисы самую суть схватили. Интеллектуалы, — он с уважением посмотрел на псов.
Пусь тем временем вернулся к нам с Владой.
— Обарбосил ты его, — упрекнул я пса. Влада сдавленно хихикнула, а Пусь произнёс нам своё довольное «Уааа» и побежал к Джеке.
На обратном пути к дому Ростислав Петрович кратко рассказал нам суть истории с этими придуматорами. Оказывается, ещё в середине двадцатого века начали предлагаться различные подходы к моделированию ситуаций и их структур с целью их оптимизации и поиска лучших вариантов воздействий. Потом сформировались три основные ветви. Первая — игровая, в ней развивались различные сценарные и вариационные игры, виртуальные реальности. Вторая — математическая, тут были серьёзные расчётные и прогнозные модели техники, систем управления, в том числе и слабоформализуемыми социальными процессами, например, математическая история. Третья ветвь — это были модели формирования успешной личности. И вот на этой ниве и расцвели различные придуматоры. Скажем, пришёл ты навестить больного родственника или друга, придумал себе, что ты великий врач, на поясе у тебя висит твой личный придуматор, который в миг вложит в тебя совет, пусть не супер-пупер, но толковый и дельный. Эта особенность придуматоров привела к дикому ажиотажу на них, они одно время были таким же атрибутом, как личные коммуникаторы. В парламентах заседали оснащённые придуматорами депутаты, что избавило их от необходимости иметь сотни советников и помощников, научные идеи пеклись как на дрожжах, все стали умными, словом мало у кого голова стала болеть о том, как сделать, важно стало просто захотеть сделать.
