— Потому что на девичнике я опозорилась перед несколькими будущими богатыми домохозяйками Нью-Йорка. Но самое худшее в том, что через три недели мне снова предстоит с ними встретиться, только уже на свадьбе. Ты даже не представляешь, насколько униженной я себя чувствовала…
— О, нет, отчего же, очень даже могу себе представить, — засмеялся он, допив пиво.
— Эй, вообще-то нам нужно поддерживать друг друга.
— А я думал, что мы тут просто хандрим.
Интересная мысль.
— А нельзя ли совместить одно с другим? С чего ты взял, что я вообще выделялась?
— Ну… — Он наклонил голову.
— Ну что?
— Ты же не кричишь: «Я тоже миллионерша», правильно?
— Что это значит? Мне стоило пойти в футболке с надписью?
— Это могло бы помочь, — он рассмеялся.
Мне захотелось ущипнуть его за щеку.
— Нет, правда. У тебя есть свой собственный стиль. Ты можешь надеть военные ботинки с платьем, и это неплохо, но не надейся в таком образе почувствовать себя равной людям, которые живут и дышат «Прада».
— У меня есть туфли на каблуках.
— Дизайнерские?
Я скрестила руки на груди.
— Ты думаешь, что я потрачу кучу денег на какие-то туфли?
— Именно! — Он ткнул в меня пальцем. — Твоей первой мыслью стали деньги, даже если ты на самом деле можешь себе позволить купить их. Для таких людей как они первым встал бы вопрос о том, насколько хорошо они будут смотреться в них. Ты не станешь своей среди них, потому что смотришь на мир по-другому, не так, как они.
— Ты несколько раз повторил: они,их. А сам-то ты разве не из числа тупых толстосумов?
Он покачал головой.
— Это моя семья считается обеспеченной, а я, Илай, всего лишь финансово стабилен.
— Ха, точно так же ответил бы ребенок любого богача.
Он передвинулся, не отводя взгляда от экрана телевизора.
— Ну а что тогда делаешь ты со всеми теми деньгами, которые заработала как аферист… То есть как художник?
— Даже не думай, что я хоть на секунду поверила, будто бы ты сейчас случайно оговорился. И, отвечая на твой вопрос, я занимаюсь благотворительностью. Ну чего ты на меня уставился?
— Благотворительностью? — Он удивленно приподнял брови. — Правда?! Ты кто, Мать Тереза? Должна же ты куда-то их тратить? У тебя есть слабости? У всех они есть.
— Вероятно, это… — Я замолчала.
— Ты продолжишь или так и будешь смотреть в никуда?
Я повернулась, чтобы тоже посмотреть на морских черепах, но он тут же выключил телевизор.
— А на что ты тратишь свою «финансовую стабильность»?
— На красивую одежду, часы и машины.
