Последнее утверждение не было совсем уж точным, потому что до того момента, как опытный лоцман должен был вывести «Голову Медузы» в открытое море, был поднят лишь блинд на бушприте корабля, но все-таки путешествие начиналось, и этот факт вновь заставил Уильяма оживиться и забыть обо всем на свете. С трепетом в душе он внезапно понял, что они отчалили, покинув сушу, и вскоре должны будут отдаться на волю самой капризной из стихий.
Впрочем, углубиться в душевные переживания ему помешал старший клерк.
— Впервые выходите в море, сэр? — подчеркнуто вежливо, но с едва уловимой насмешкой произнес он.
— Если не считать небольшого плавания через Ла-Манш, сэр, — с вежливой улыбкой ответил Уильям. — Надеюсь, что путешествие на «Голове Медузы» даст мне необходимый опыт.
— Кстати, насчет опыта: давно занимаетесь торговлей? — не умеряя иронии, поинтересовался агент.
В ответ Уильям поднял и задумчиво оглядел свои ухоженные руки с тонкими аристократическими пальцами, чем несколько уязвил Якоба, напомнив ему о разнице в их происхождении:
— До сей поры ни у меня, ни у моих предков не было нужды в этом ремесле, впрочем, как и ни в каком другом, — произнеся это, он улыбнулся и оглядел клерка с таким видом, с каким завзятый петиметр взирает на дурно скроенный кафтан.
Под этим взглядом поверенный Абрабанеля вспыхнул и уже готов был наговорить дерзостей, как Уильям произнес:
— Знаете, в чем кроется разница между нами? Нет, не в происхождении и не в обладании вещами — в воспитании.
О, это таинственное воспитание! Благодаря ему люди одного круга безошибочно узнают друг друга в толпе и благодаря ему двери гостиных захлопываются перед не посвященными в его секреты навсегда. Суть его — в обучении светским приличиям, а объяснить на бумаге, что это такое, — невозможно. Теория заставит вас совершить множество нелепостей; практика же лучше, чем все наставления, в течение нескольких месяцев выучит находить выход из любого положения и научит разбираться, какие отношения царят в том или ином обществе между находящимимся в нем персонами и окружающими их предметами. Иными словами, основная тонкость светского поведения заключается в том, чтобы всегда находиться в нужное время в нужном месте, произнося при этом нужные слова, — это цеховой секрет высшего класса, за обладание которым они будут биться до последнего.
Итак, непринужденная беседа клерка с дворянином грозила перейти в ссору, но Абрабанель поспешил убить ее в зародыше.
