не нервничай, — сказал то ли себе, то ли Серёге.
— Витя, я просто уже знаю, что это жопа. — Мажарин потер лицо и выдохнул в ладони, гася
внутри волну беспокойства, которая туманила разум.
Этого как раз сейчас и не нужно. Мозги должны быть холодные.
— Найдем мы твою мажорку.
— Ей пить нельзя. Отключится, и всё. Мясо. Хочешь трахай ее, хочешь на ленточки режь,
понимаешь?
— Понимаю, — мрачно кивнул Савин и снова начал терзать телефон. Звонил кому-то, что-то
у кого-то узнавал.
— Мариша, Мариша, ну куда же тебя понесло… — прошептал Сергей и оглянулся по
сторонам.
Покрутившись на месте, он замер, уставившись в темноту. В одну точку. Словно пытался
что-то услышать или увидеть, поймать Маринкины
мысли. Уловить, почувствовать, где она сейчас. — Витя, давай хоть по дворам проедемся…
— Серёга, говорят Мартын там в парке со своей гопотой... — Сунул телефон в карман.
— *бвашумать… — По позвоночнику у Мажарина прошли колкие мурашки. — Поехали
туда.
— Зачем туда? Маринка там откуда?
— Она там, — уверенно сказал Мажарин и сел за руль. — Стопроцентно. Вот тебе и жопа. Я
Мартына порублю, если он ее хоть пальцем тронет.
Витька без сомнений последовал за другом и решительно уселся на пассажирское сиденье.
— Их там пятеро, вроде… или шестеро.
— Похер. Бояться не надо. А то на*бнут.
— Еще я гопоты местной не боялся, — хмыкнул Савин.
До парка ехали несколько минут. Не ехали, а неслись на запредельной скорости. Но и этого
времени хватило, чтобы Мажарин придушил в себе
ненужные эмоции. Всё как на работе — риск оценил и вперед. Ни страха, ни сомнений.
— Мартына можно мочить, — сказал Савин, распахивая дверцу и выскакивая на улицу. —
Он по УДО недавно вышел, не пикнет и не сунется
никуда.
— Вот и хорошо. Тогда не будем миндальничать, — хмуро кивнул Мажарин, выходя из
машины.
— У тебя бита хоть есть?
— Нет, Витёк, мы ж с тобой не гопники с битой по парку бегать. — Достал из багажника
гвоздодёр. Тронул пальцем остро заточенный конец крюка
и глубоко вздохнул, чувствуя, как по телу прокатилась горячая адреналиновая волна.
— А с гвоздодёром самое то.
— Конечно, с ним разговаривать удобнее. Сейчас мы с тобой все лавочки в парке
отремонтируем.
До слуха донесся слабый шум: какие-то смешки, приглушенные разговоры. Сергей и Виктор
на время застыли, прислушиваясь и определяя, с какой
стороны доносятся звуки.
Потом были сотни метров, сбивающие дыхание. Взмокшие спины. Звон в ушах. И нервная
сила, толкающая обоих вперед.
Ошалело они неслись по парковой дорожке, уже видя Маринку. Она сидела на скамейке, а
