– Держись! – Он стиснул меня обеими руками и притянул к себе. Я попытался в свою очередь обнять его, но руки не слушались. – Все образуется, – утешал он меня, – только держись…
Мало-помалу потасовка приутихла, а затем и вовсе прекратилась. Нападавшие отступили, и я повис на руках у Коллингса.
Очень кружилась голова. Сквозь застилающий глаза красный туман я еще разглядел, что стражники выстроились полукругом, наведя арбалеты на отступавших рабочих. И все вокруг померкло.
Сознание вернулось ко мне минуту спустя. Я лежал навзничь, и надо мной склонился один из стражников.
– Очухался, – произнес он и отошел прочь.
Преодолевая боль, я перекатился на бок и увидел неподалеку Коллингса вместе со старшим стражником. Они яростно спорили. Остальные стражники стояли ярдах в пятидесяти, окружив кучку наемных рабочих.
Я попробовал встать. Со второй попытки мне это удалось. Спор Коллингса со старшим стражником еще продолжался. Впрочем, через минуту тот направился к арестованным, а Коллингс подошел ко мне:
– Ну, как ты, жив?
Я хотел ответить усмешкой, но моему распухшему лицу сделать это не удалось, у гильдиера скула была украшена огромным синяком, один глаз почти закрылся. Я заметил, что он держится за бок.
– Ничего, – сказал я.
– У тебя кровь идет.
– Где?
Я коснулся шеи, которая саднила больше всего, и ощутил на пальцах что-то теплое и липкое. Коллингс осмотрел меня.
– Просто сильная ссадина. Хочешь, отправим тебя в Город подлечиться?
– Не надо. Но что тут, черт возьми, произошло?
– Стражники перестарались. Мне казалось, я велел тебе привести четверых.
– Они не послушались.
– Понятно. Это на них похоже.
– Но что же все-таки случилось? Я работал с этими людьми не день и не два, и они никогда нас не трогали.
– И все равно в душе они были озлоблены. Главное, у троих из них жены остались в Городе. Они не хотели уходить отсюда без них.
– Как же так? Эти люди, они что, из Города? – Я не мог поверить своим ушам.
– Да ничего подобного. Я сказал только, что их жены в Городе. А сами они местные, из деревушки неподалеку.
– Я так и думал. Но в таком случае, что делают в Городе их жены?
– Мы их купили.
8
Ночь я провел беспокойно. Оставшись один в хижине, я разделся и тщательно осмотрел себя. Грудь с одной стороны была вся в кровоподтеках, а кроме того, я обнаружил несколько глубоких и болезненных ссадин. Рана на шее перестала кровоточить, но я все равно промыл ее и смазал мазью, которую нашел в аптечке у Мальчускина. Оказалось также, что в потасовке я сорвал себе ноготь, да и челюсть побаливала, едва я пытался ею шевельнуть.
