– Стой, ни с места! – Они и сами замерли, и хотя я не мог ничего разглядеть наверняка, инстинкт подсказывал мне, что арбалеты нацелились в мою сторону. – Кто таков?
– Ученик гильдиера Гельвард Манн.
– Что ты делаешь за чертой Города?
– Работаю с путейцем Мальчускиным. Совсем недавно я проезжал мимо вас на грузовике.
– Верно. Подойди сюда.
Я подошел.
– Что-то я не знаю тебя, – сказал один из стражников. – Ты что, только приступил?
– Да, с милю назад.
– В какую гильдию тебя приняли?
– В разведчики будущего.
Говоривший рассмеялся.
– Тебе не позавидуешь.
– Почему?
– Лучше жить подольше.
– Он достаточно молод, – заметил второй.
– О чем это вы? – удивился я.
– В будущем ты уже был?
– Нет.
– А в прошлом?
– Тоже нет. Я же принял клятву лишь несколько дней назад.
Тут меня осенило. Я не видел во тьме их лиц, но, судя по голосам, они не могли быть намного старше меня. Им, наверное, миль по семьсот или чуть больше. Но если так, я должен знать их, они же учились почти вместе со мной!
– Как тебя зовут? – обратился я к одному из них.
– Корнуэлл Стернер. Для тебя – арбалетчик Стернер.
– Ты учился в яслях?
– Учился. Но тебя не помню. Да ты тогда был совсем малышом.
– Я только что из яслей. Тебя там не было.
Они оба снова рассмеялись, и я почувствовал, как во мне нарастает гнев.
– Мы побывали в прошлом, сынок.
– Ну и что?
– А то, что мы теперь мужчины.
– Тебе пора в кроватку, сынок. Здесь по ночам опасно.
– Да никого же нет вокруг, – возразил я.
– Сейчас нет. Но пока слабачки из Города изволят баиньки, мы бережем их от мартышек.
– От кого-кого?
– От мартышек. Аборигенов. Короче, от местных подонков, которые прыгают из кустиков на юных ученичков.
Я двинулся было дальше. Я уже жалел, что не заночевал в Городе и что пошел этой дорогой. Однако любопытство оказалось сильнее, и я спросил:
– Нет, правда, что ты имеешь в виду?
– Тут живут мартышки, которым Город очень не по нутру. Не уследи мы за ними, и они повредят пути. Вон видишь шкивы? Они бы их давно опрокинули, если бы не мы.
– Но они же помогали их ставить!
– Это те, которых мы наняли. А есть и много других, которых мы не нанимали.
– Иди-ка ты спать, сынок. Предоставь мартышек нам.
– И вы вдвоем с ними справитесь?
– Да, мы вдвоем и еще дюжина других, что стоят по всему гребню. Торопись к себе в постельку, сынок, и позаботься, как бы не получить стрелу меж глаз.
Я отвернулся и пошел прочь. Гнев во мне кипел и рвался наружу, и, задержись я на минуту дольше, я того и гляди набросился бы на кого-нибудь из них с кулаками. Я ненавидел эту якобы взрослую покровительственную манеру разговора, но в то же время чувствовал, что и сам сумел поддеть их. Два молоденьких стрелка с арбалетами никак не могли устоять против нападения, и они сами прекрасно все понимали, но для их самолюбия важно было, чтобы я об этом не догадался.
