– Почему ты передумал? – вырвалось у меня.
Он едва заметно улыбнулся:
– Ты бы решила, что я удрал.
Я уставилась на него.
– И поэтому ты рискнул жизнью?
– Нет, – возразил он. – Зато я доказал, что ты ошиблась.
Он помотал головой. Его волосы пахли дымом костра.
– А ты того стоишь, – добавил он и поцеловал меня.
Он наклонился и прикоснулся губами к моим губам. Блу лежала между нами, словно тайна, и тогда мое одиночество растворилось в ночи.
– Как ты?.. – хрипит Лина.
Она белая, должно быть, от шока. Ладони изрезаны, на куртке кровь.
– Где ты?..
– Позже, – бросаю я.
У меня ноет щека. Осколки попали мне в лицо, когда Лина решила прорваться через смотровую площадку. Нестрашно, но ничего серьезного, хватит пинцета. Мне повезло, что глаза целы.
Джулиан совсем не похож на свои фото из брошюр АБД. Он юный, печальный и беспокойный. Прямо щенок, выпрашивающий толику внимания – ну, хотя бы пинок.
К счастью, он молчит, просто пристраивается за мной и быстро шагает. Если бы не Лина, ему бы уже всадили иглу в вену и убили. Так было бы лучше для нас и для движения.
Но какой смысл задумываться? Я на стороне Лины.
Для семьи сделаешь все, что угодно.
Мы выбираемся через запасной выход на пожарную лестницу, ведущую во двор. Лина тяжело дышит у меня за спиной, а я, наоборот, – сохраняю спокойствие.
Наступает моя любимая часть истории – побег.
Тэк ждет нас в фургоне на Двадцать четвертой. Я открываю дверь и запихиваю Лину с Джулианом внутрь.
– Привела их? – спрашивает Тэк, когда я забираюсь на пассажирское сиденье.
– Как же без них? – отвечаю я.
Тэк хмурится.
– У тебя кровь.
Я бросаю взгляд в зеркало, замечаю неровные порезы на щеке и шее.
– Царапина, – говорю я.
– Ладно, поехали, – вздыхает Тэк.
Он включает двигатель, и мы мчимся по улице, серой и грязной после дождя. Я прижимаю рукав к лицу, чтобы остановить кровотечение. Когда мы доезжаем до Вест-Сайдской магистрали, Тэк подает голос:
– Зря мы взяли его с собой, – негромко произносит он. – Джулиан Файнмен. Черт! Очень опасно.
– Я беру ответственность на себя, – выпаливаю я и отворачиваюсь к окну.
Теперь я вижу свое блеклое отражение, чувствую гудение холодного воздуха, проникающего сквозь щель.
– Лина так много значит для тебя?
– Она важна для движения, – бормочу я.
Призрачная девушка в стекле тоже что-то говорит. Зубы ее сверкают, совмещаясь с картинами проплывающего мимо города.
Тэк кладет руку на мое колено.
– Я бы тоже сделал это для тебя, – шепчет он. – Если бы тебя схватили. Я бы рискнул.
