Вышедший секундой позже из коридора эскимос-стражник, несший вахту на вершине плато, замер, пораженный жутким зрелищем повелевающей ветром госпожи. Решив, что Армандра уже в курсе последних событий, и не осмелившись ее беспокоить, он попятился и повернул обратно.
У него пробежали мурашки по коже — он почувствовал скопление невидимых сил времени и пространства вокруг Армандры, сил, которые она сдерживала и контролировала и которые готовы были по малейшему ее зову сорваться с места…
— Анри, у нас большие проблемы! — крикнул Силберхатт, задрав голову вверх.
Де Мариньи успел услышать его слова, прежде чем их заглушило воем ветра, который, казалось, дул теперь со всех сторон. Изо всех сил стараясь удержать плащ на курсе, де Мариньи посмотрел вниз и увидел, что техасец вертится в своей сбруе, разглядывая небо, и трясет головой, чтобы волосы не мешали видеть.
— Итаква? — крикнул ему де Мариньи.
— Ага, сейчас появится. Глянь на восток, что с небом творится!
Де Мариньи глянул, и увиденное поразило его до глубины души — небо двигалось, будто кто-то его размешивал, как чай в чашке.
Облака — белые, серые и бело-серые, тяжелые нимбостратусы и легкие, как дымка, «чего-то-там-кумулюсы» — стягивались к одной точке. Де Мариньи показалось, что он смотрит на гигантский небесный водоворот или в полный облаков кипящий котел. Усилившийся ветер завыл еще громче и потянул плащ вместе с пассажирами в сторону этого зловещего атмосферного явления.
За какую-то секунду небо стало еще темнее и страшнее, над Бореей сгустился тревожный полумрак. Над головами летунов, сталкиваясь, неслись черно-синие тучи в ярком кружеве молний, а на востоке, в центре всего этого хаоса, будто что-то взорвалось высоко в небе. Облака летели теперь прочь из этой точки, как воды океана отступают прочь от показавшегося на поверхности вулканического конуса, и в самом центре небесного ужаса образовалась прогалина чистого синего неба.
Чистый кусок стремительно увеличивался, тучи стремительно летели прочь, корчась, как от боли, и подгоняя друг друга яркими молниями, несмолкающий гром, казалось, выражал их страх перед тем, что вот-вот должно произойти. Наконец де Мариньи и его пассажир увидели, что именно послужило причиной такой паники в небесах…
Он пришел, вернулся из космических пустот, словно спустившись по незримой лестнице, ступил на белую равнину гигантской перепончатой лапой. Из ярко-красных глаз на ужасной темной голове глядело само пламя ада.
