Нацизм | страница 32
Что с ними происходило дальше?
Остарбайтер мог попасть либо на промышленное предприятие и жить в рабочем лагере, либо на ферму к какому-нибудь бауэру и жить там. Промышленное предприятие означало ад. Рабочие лагеря выглядели как концентрационные. Строили их рядом с заводами или фабриками крупные промышленные концерны – это «Опель», «Сименс», «Крупп» и др.
Эти бараки насквозь продувались ветром, внутри стояли нары в два ряда. Русских, украинских и белорусских рабочих на ночь запирали на засов, на ноги им одевали деревянные колодки. Официально был установлен 12-часовой рабочий день, но работали, как правило, по 14 или 16 часов. Из еды – раз в день баланда и кусок эрзац-хлеба граммов 40. Среди работников была очень высокая смертность, но поскольку концерны закупали рабов оптом, жизнь одного человека в принципе не играла никакой роли. Задокументировано, что в цехах заводов «стального короля» Круппа висел плакат «Славяне – это рабы». Как комментировал британский историк Уильям Манчестер: «Гнусное слово было произнесено, и с ним родился новый жаргон. Все чаще во внутрифирменных меморандумах упоминаются “рабский труд”, “рабство”, “рынок рабов” и “рабовладелец”, то есть Альфрид Крупп».
Кстати говоря, Крупп потом на Нюрнбергском процессе довольно успешно оправдывался.
«Не мы такие – жизнь такая», – говорил он.
Совершенно верно. Хотя при этом документировано, что вербовщик рабочей силы, который работал на него, обозначил норму хлеба для русских в 300 граммов из расчета на 500 часов. Когда ему сказали, что на такой норме нельзя продержаться более двух месяцев, доктор Леман ответил: «Русским военнопленным не дозволено получать такую же еду, какую получают западные европейцы».
3 июля 1947 года Крупп, комментируя это, спокойно заявил: «Естественно, мы не могли бы добиться от них производительности, свойственной нормальному германскому рабочему».
Уму непостижимо: в середине XX века в цивилизованной Европе развернули рабовладельческие рынки…
Я бывал в некоторых концентрационных лагерях, и там это подробно изложено в таблицах, сколько еды надо потратить для того, чтобы он, с одной стороны, такой-то срок отработал, а с другой – чтобы он при этом был умерщвлен тяжелым трудом. Это была абсолютно продуманная политика.
Как мы уже говорили, крупные концерны закупали военнопленных. Весь 1942 год и начало 1943-го промышленники думали, что поток рабочей силы с Востока будет неиссякаем. Покупать можно будет сколько угодно, так что сотней больше, сотней меньше – значения это не имеет. Поэтому кусочек эрзац-хлеба в день, в котором было муки всего 20 %, баланда, колодки на ногах – вот участь этих рабов.