И ведь жалеет-то искренне, такие эмоции не подделать, а женское сердце все равно щемило от боли из-за предательства. Да и хрупкий цветок доверия погиб еще там, у беседки. Десять лет назад. Как вернуть то, что исчезало в муках? И стоит ли это возвращать?
– Я ошибся. Сглупил, – хрипло пробормотал Лукас.
Опять классические оправдания. Такие мужские… Не приносящие совершенно никакого облегчения.
– Прости меня.
Простые, казалось бы, слова. Труднопроизносимые для гордого воина. Но, увы, не лекарственные. Нельзя растоптать все хорошее, а потом, склонившись над руинами, просить прощения и ждать чуда. Так не бывает. Даже в мире магии.
– Пятеро мачех сделали все, чтобы я еще в детстве разочаровался в женщинах.
Подумаешь, бедняжечка!
– Пятеро? А твоя мама что же…
– Она умерла сразу после того, как дала мне жизнь.
Я сконфуженно замолчала. Не знала таких подробностей. Да и толком никогда не интересовалась жизнью Лукаса, восхищаясь им, как недосягаемым светилом, издали.
– Мне жаль.
– Мне тоже, – признался он. – Может, если бы она осталась жива, то и наша жизнь с отцом сложилась бы иначе.
Намекает, что будь в отчем доме с детства одна мама, то и отношения с женщинами в будущем приобрели бы неведомое ему постоянство?
– Почему она, – замялась, прикусив нижнюю губу. Насколько уместно будет задавать столь личные вопросы?
Лукас меня опередил, избавив от неловкости:
– Умерла?
– Да.
– Отец говорил, что она всегда мучилась слабым здоровьем и никакая магия не могла этого исправить. А когда отяжелела, так и вовсе стала напоминать тень от себя прежней.
Он винил себя в смерти матери. Пусть колдун и не озвучил этого вслух, но все было понятно без лишних слов.
– Ты не виноват.
– Не появись я так рано, может, она успела бы окрепнуть и…
– Нет, – резко прервала его ложные надежды. – Если богами предначертана смерть, то от нее никуда не деться.
Лукас скупо кивнул. Вроде и согласился, но остался при своем. Я и вовсе растерялась. Колдун и откровенность? Где это видано? Он приоткрыл мне душевную рану, но залечить ее не так просто – слишком много времени прошло с момента появления.
– Но главное не в том, почему я сделал так, как сделал. А в том, что никогда не думал, каково тебе будет, после измены. Повлияет ли это как-то? Или ты поступишь как другие: даже не заметишь, – он пожал плечами, вперившись нечитаемым взглядом в каминное пламя. – Я просто поступил так, как привык, несвязанный обязательствами или ответственностью. И за это, Ниэла, тоже прошу прощения.
