.
Своеобразно отношение к земле и крестьян-общинников, ведущих ирригационное хозяйство. На это обратил внимание Ф. Энгельс: «Почему восточные народы не пришли к частной собственности на землю, даже к феодальной собственности? Мне кажется, что это объясняется главным образом климатом и характером почвы, в особенности же великой полосой пустынь... Первое условие земледелия здесь — это искусственное орошение, а оно является делом либо общин, либо провинций, либо центрального правительства» [39].
Оба указанных фактора — отношение к земле, с одной стороны, скотоводов-кочевников, с другой, — земледельцев-ирригаторов привели к тому, что шариат не выработал четкой концепции земельной собственности. Действительно, в шариате есть положения, которые противоречат одно другому. Например, хадис, гласящий, что «земля и небо принадлежат Аллаху», можно понять как утверждение коллективной собственности на землю. Так, по словам Г. М. Керимова, трактует его египетский идеолог мусульманства Камаль Рифат[40]. Однако в Коране имеется аят, который дает право на иное толкование: «Ведь земля принадлежит Аллаху: Он дает ее в наследие, кому пожелает из Своих рабов» (7:125).
Наследниками же Аллаха, его наместниками на Земле считали себя почти все мусульманские монархи и феодалы — халифы, султаны, шахи, ханы, беки и т. п. Еще в прошлом веке русский исламовед И. Нофаль писал, что в мусульманском праве все земли «рассматривались как некое общественное достояние, находящееся под произвольной властью главы государства в трояком значении — хранителя, защитника и верховного распорядителя»[41].
Так возникла идея суверенитета правителя над всеми землями государства или удела, которая смешивалась с понятием личной собственности его на эти земли, идея, которая воплотилась в действительности в форму государственно-феодальной земельной собственности. В исламском государстве вся земля (кроме вакуфной — собственности уммы) считалась принадлежащей его главе, а он распределял ее в виде наделов (уделов) правителям провинций, военачальникам, всем, кто нес государственную или военную службу. Получилась обычная военно-ленная система землевладения, характерная для ранней стадии феодализма. Некоторые властители мусульманского мира превращали идею суверенитета-собственности в нечто вроде государственного феодализма. Например, султан Махмуд Газневи (970 — 1030) считал идеалом превращения всех подвластных ему земель в свою личную собственность, в поместья, управляемые чиновниками, получающими жалованье из казны.
