Вежливость и учтивость не стоили ничего, зато он в любой момент мог раскрутить добродушного седого мужчину на ключи от свободного кабинета или несвоевременную отлучку из школы.
«Лига демократических республик: свобода выбора и равенство», — эти слова, начертанные красным цветом, были первым, что Йон ежедневно видел внутри. Иногда, глядя на яркие буквы, он испытывал гордость, иногда глухое раздражение. Свободу выбора не мог отменить никто. Он мог выбирать педагога, программу, даже перевестись в другую школу. Но почему-то отказаться от еженедельного общения с психологом, положенного каждому до достижения определенного возраста, он не мог. Как не мог сделать множество других вещей. «Свобода выбора и просто свобода — это разные вещи» — частенько думал он, проходя под неизменным девизом, украшавшим высокую арку. Дальше, сверив по гаджету расписание, он шел на уроки. В классах Йон садился рядом со своей лучшей подругой Дорой, и день проходил своим чередом. Так было всегда. Школа — утром, вечером — жилой корпус.
Он был одним из миллиона детей и, в общем, вполне походил на них. За одним исключением: у Йона была тайна, но не простая, а страшная и преступная. Ни одна живая душа не должна была знать об этом. Ведь в нынешнем году, когда мальчику исполнилось десять, он узнал, что у него есть мама.
Она работала в его школе медсестрой. Ей было двадцать девять лет, у нее были светлые длинные волосы и удивительно добрые глаза. Он часто вспоминал, как впервые увидел ее.
Тогда, поднявшись в больничное крыло, он остановился у процедурного кабинета, робко постучался в дверь и сразу же открыл ее:
— Здравствуйте… А где госпожа Рада? — Вместо старой толстой медсестры за столом сидела молодая женщина.
— О! Здравствуй. — улыбнулась она. — Госпожа Рада больше не работает. Теперь вместо нее я. Меня зовут Лиза. Ты, должно быть, на прививку?
Йон настороженно кивнул. Ему никогда не нравилось, когда кто-то из работников школы внезапно исчезал. Вот и сейчас ему почему-то показалось, что добродушная толстушка Рада, сердобольно относившаяся к своим подопечным, ушла из школы не по своей воле.
— У меня пока нет допуска к электронным архивам. Может, ты знаешь номер своей карты? Я найду стационарную копию.
— Пять тысяч девятьсот семьдесят два тире девяносто три дробь четыре.
Госпожа Лиза кивнула и удалилась в подсобку искать карту. Не прошло и пяти минут, как Йон услышал за стенкой глухой стук.
— Вам помочь?
