Мальчик нахмурился: будущий сосед ему явно не нравился. Оглядевшись по сторонам, он попробовал сорвать свое имя. Табличка поддалась очень мягко. Всего лишь магнит. На последней двери висело только одно имя. Йон прикрепил свое рядом и вошел внутрь.
— Эй! Какого Вейдера ты сюда прешься? — вместо приветствия закричал ему белокурый мальчик, развалившийся на одной-единственной торчащей прямо из стены полке-кровати. — На двери моя табличка. Это — моя комната!
Йон хмыкнул и, не обращая внимания на покрасневшего соседа, сидящего в вполоборота к нему, прошел внутрь. Помещение жилым не выглядело. Кроме полки-кровати больше ничего и не было. Зато всю противоположную от двери стену занимало окно, но, подойдя ближе, Йон с разочарованием понял, что вид в нем ненастоящий: вряд ли в ста метрах от них на самом деле разливался океан.
— Ты глухонемой, хаттова отрыжка? Я тебя спрашиваю, какого Вейдера ты здесь?
— Какого Вейдера? — Йон нахмурился, он еще не встречал подобного ругательства.
— Дарта Вейдера! Ты, что в школе «Звездные войны» не проходил по киноведению? — блондин изумленно покосился, по-прежнему не поворачиваясь полностью.
— О, кажется, что-то такое было по религиям XX века, — Йон вежливо кивнул, рассматривая серую стену. Некоторые стыки панелей казались ему подозрительными. Наверняка тут должны быть еще какие-нибудь выдвижные полки или шкафы. Но не спрашивать же у злобно ругающегося соседа? — Я не очень-то люблю старые фильмы. Нет эффекта присутствия. Да и вся это псевдографика. Может, в двадцатом веке это и было круто, но сейчас любой школьник снимет натуральнее.
— Да что ты понимаешь, ситхов выкидыш! Как можно так говорить про классику? Ничего святого!
Йон пропустил последний выпад мимо ушей. Он провел по стене открытой ладонью, стараясь найти какую-нибудь кнопку.
— Где же кровать? — пробормотал он вслух.
В этот же момент одна из панелей выдвинулась, и перед ним выехала широкая толстая полка, заправленная постельным бельем.
— Так тут голосовое управление! — обрадовался Йон, с удовольствием плюхаясь на свое место. — Замечательно, теперь можно и познакомиться, — он кивнул соседу. Тот все еще сидел боком, красный от негодования, и сверлил взглядом окно. — Эй, да повернись ты уже, я не кусаюсь, — насмешливо добавил он, но стоило мальчику напротив действительно повернуться, как вся веселость мигом слетела с Йона.
На правой щеке его соседа красовалось красное пятно, стянувшее кожу. Оно начиналось от нижнего века, которое было сдернуто книзу, отчего правый глаз казался неестественно большим. Пятно занимало всю щеку и уходило под ворот рубашки. Йон непроизвольно сглотнул, он никогда прежде не видел людей со столь явными физическими недостатками. Современная медицина казалась ему практически всемогущей. Судя по тому, что ему рассказывали в школе, медтехники могли заменить не только любой орган на биотический протез, но и любую конечность. При этом новая рука или нога даже ощущается как своя собственная, не говоря уж о внешнем виде.
