— Тот, кто сказал мне про «Логос», не преследует вас, ручаюсь. Назвать я его не могу.
— Однако вы должны отдавать себя отчет: престижная писательница может стать жертвой маньяка.
— Но Юлька неталантлива, — вдруг заявила Маня.
— Маньяка не талант возбуждает, а культ, идол… К тому же отрицать литературный дар ее так категорически я бы не стал. Помните слова Платона Михайловича: «Пишет Юленька превосходно — но тем вернее губит свою душу».
— Разве это возможно — превосходно губить душу?
— «Не удивляйтесь: преступление далеко не единственное произведение искусства, выходящее из мастерских преисподней».
— «Преступление»? — повторила Маня. — Как вы страшно говорите.
— Это цитата из Честертона. — Мне не хотелось пугать ее чрезмерно, и я переменил тему: — Как вы себя чувствуете?
— Спасибо, хорошо.
— Но вчера вы…
Она перебила:
— По весне бывает упадок сил.
— У вас тяжелая работа?
Она поняла подтекст моего вопроса и отвечала горячо:
— Нет, я мало работаю, папа зарабатывает… Он сказал, что вы хотите меня видеть.
— Поэтому вы в Москву приехали?
— Поэтому. Вы просто так хотели, или вам что-то нужно?
— Я хотел вас, как только увидел три недели назад. И мне что-то нужно.
Неожиданно для меня мое заявление, как фрейдистская проговорка, прозвучало весьма двусмысленно («фривольно», сказал бы мой дед), но она не рассердилась, по-моему, даже не поняла.
— Я понимаю, вы хотите поговорить о своей невесте. Но она…
— О ком? — я растерялся. Юла не была моей невестой и возлюбленной не была, но я без содрогания не мог вспомнить ее конец, и чем дальше он отстоял, тем ближе становилась мне жертва — мертвая невеста — вот уж действительно потусторонняя усмешечка!..
— Сестра мне рассказала, что вы любите друг друга.
— Серьезно?
— Но она не упоминала о слежке.
— А что она вам еще…
— Больше — ни слова! Это ее тайна.
Однако у Юлии Глан фантазии! Не только в романах… Какое-то время мы молчали, потом я нажал на все те же кнопки:
— Позапрошлой ночью мне приснился дом в лесу, в котором будто бы произошло преступление. Туда ведет тропинка в папоротниках и ландышах, по которой кто-то шел…
— Ночью? (Я кивнул) Страшный сон. А кто убит?
— Я не сказал про убийство… Но вы угадали: убита ваша сестра.
Маня смотрела на меня с таким отчаянием, что я крикнул:
— Это сон!
После жгучего молчания она промолвила:
— Вы, конечно, помните, наши озера под холмом. Мы там с папой любим гулять.
— Да, красиво.
— Позавчера ночью я там гуляла.
А ведь она сообщает мне о своем алиби!
