Это произошло как раз между двумя просителями, что табличками озвучивали свои чаянья, тогда как каждый из них был занят своим делом. Справа расчесывал огромную собаку маленький мальчик, чисто и хорошо одетый, но, по всей видимости, нуждающийся в средствах. Собака то и дело зевала, обнажая пасть, где могла поместиться часть ее хозяина. Справа сидел безногий, одетый, выглядящий и ведущий себя — безобразно.
«…вписываюсь ли я?..»
Он громко озвучивал свои мысли, отвратительно вонял и явно был не в себе.
Большая кудлатая борода делала его похожим на Карла Маркса, так же много волос, как и у социалистического светила, помещалось на его голове. Некогда модный джинсовый костюм порос пятнами, грязью и критическими потертостями. Деревянный квадрат на колесиках служил средством передвижения. Подле валялись деревянные ручки, которыми инвалид приводил эту конструкцию вместе с собой в движение.
Нищий раскачивался, тряс бородой, шевелил культями, создавая больное ощущение зловещего ритуального танца.
— Бедные, бедные люди! — горланил безногий странную песню без рифмы. — Что же творится за вашими лбами?! Гляжу в ваши напряженные лица, пытающиеся управлять собственным телом и собственной головой. Вы в ужасе от того, что происходит внутри ваших черепных коробок, потому как чувствуете, что все сложнее и страннее… — Безногий захлебнулся в собственном рассуждении, но через отрыжку и одновременный хохот продолжил: —. становятся происходящие там процессы. Они мутируют, из одной крайности ныряя в другую. А самое страшное в том, что вам вдруг становится глубоко симпатична эта самая крайность. Потому как у этой крайности ваше лицо! Я хотя бы лишен одной проблемы — мне не надо думать о ногах! — Истерический хохот распахивал его грудь, а седоватая борода билась о пол. — Кто хочет поменяться со мной местами? Ты?! — вперился он безумным взглядом в Родика. — Давай садись, а мне помоги встать! — Старик, опять утонув в диком хохоте, тем не менее тянул и тянул очень широкую ладонь с длинными кривыми ногтями.
— Нет, — покачал головой самоубийца, чуть отстраняясь. — Боюсь, мне это не подойдет.
«…не мой образ, не мой костюм…»
— А ты попробуй! — Старик пристально шарил глазами в области лица самоубийцы. — Вдруг понравится! — Теперь в голове пронзительно зацарапали мысли старого нищего. — Поменяемся галактиками. Ты будешь управлять моей, а я твоей.
«…едва ли я в твоей найду успокоение, старик…»
— Это не мой мир, — негромко отказался Ро-дик.
