Если поверить классику, будто бы «в жизни всегда есть место подвигу», то это время было самым подходящим: нам перестали платить зарплату. И Машка, мать-прародительница кошачьего народца, живущего в теплых просторах заводской котельной, свершила свой подвиг — поймала ночью крысу небесную, ворону. Для старой и, можно сказать, индустриальной кошки это деяние вполне достойно воспевания рапсодов. Хотя, кажется, их при матриархате не было, штатные восхвалители это — мужчинская придумка. Семейство Машкино, оставив в стороне за ненадобностью крупный лакированный клюв птицы, урча, терзало свежую добычу, словно львиный прайд где-нибудь в саванне. Перья летали, смешиваясь с угольным крошевом для фильтров водоочистки…
Кошки в старых котельных — существа особые, все равно, что священные коровы у индусов. Идет такое отношение, наверное, от сельской составляющей в среде столичных пролетариев. Известно, «не стоит село без праведника», дом — без кошки. Праведников, кто на фронтах не лег, раскулачили под корень. Так пусть теперь хотя бы кошка будет около напоминающего русскую печь котла «ДКВРа». Котлы погаснут — нет завода: вода замерзнет, разорвет трубы теплотрассы и все кирдыкнется в округе! Поэтому, как ни стремятся управленцы к сокращениям, имея в идеале только себя оставить на заводе да окошко кассы, а упразднить котельную не могут.
На деревообрабатывающий заводишко, тот, что к идеалу был ближе всех, прошедшим летом Бог послал кару, — ураган трубу котельной повалил. Ну все, казалось бы, финита сей постперестроечной комедии. Однако нет, осенью раскошелились, и прикатил большущий автокран с телескопической стрелой; поставили трубу. Потом дымок пошел сочиться из нее, — выходит, жив курилка. Расчетный счет и территория, как неохота с ними расставаться руководству на всех уровнях!
Кстати, о территории — невольно мистика какая-то в связи с этим лезет разная в голову.
«Ходынка», поле знаменитое, где катастрофой началось восшествие на трон последнего царя, оно ведь здесь под нами, теперь частью заросшее заводами, пятиэтажками. А Тушино, прибежище «Тушинского вора», Лжедмитрия, который задумал на Руси реформы, какой-то «сейм» и прочие непочвенные штуки, оно — только чуть-чуть посевернее нас, две остановки до метро. И уж совсем под боком, за стеной… Хотя, прошу прощения, наоборот, это мы, все заводы, здесь под боком у «Курчатовки». А раньше, на заре атомной эры, принадлежали к той же «зоне» главной «шараги» СССР, где под недреманным оком маршала от жандармерии Лаврентия Берия ковался «щит Родины», он же и «меч», который все никак не перекуется «на орала».
