Леди Девоншир свернула за угол. Карина подождала секунду-другую, а когда выглянула, нахмурилась. Перед ней лежал длинный-предлинный коридор с высокими окнами и без дверей. Спрятаться здесь было совершенно негде.
Карина перевела дух. И ступила за угол.
Мягкое нежно-голубое мерцание полной луны, просачиваясь через высокие стеклянные панели, разливалось по противоположной стене. Взгляд зацепился за что-то. Карина присмотрелась и ахнула.
В углублении стены стоял человек!
Она испуганно подалась назад, с трудом сдержав рванувшийся из горла крик. А через секунду облегченно выдохнула.
– Ради всего…
Фигура в углублении оказалась не человеком, а изготовленной в полный рост статуей, изображавшей мужчину с длинными, по плечи, волосами, в длинных, до пола, одеждах. В одной руке он держал странный предмет: несколько дуг, расположенных по наклонным осям вокруг центрального шара.
«Я видела это раньше», – поняла вдруг Карина. Рисунок, изображавший точно такой предмет, был и в книге Галилея, который назвал его armilla.
«Может быть, это статуя кого-то, кто изучал звезды… кого-то вроде Галилея!»
Охваченная восторгом, она наклонилась к табличке с именем у основания статуи и прочитала:
– Николай Коперник.
Хм-м-м-м. Имя никогда ей не встречалось, но звучало солидно, важно.
Держась ближе к стене, Карина сделала еще несколько шагов по коридору. В следующем углублении стояла еще одна статуя.
– Сэр Исаак Ньютон, – прочитала она одними губами. Это имя было ей знакомо. Учитель итальянского упоминал его раз или два, когда она ссылалась на что-то из дневника Галилея. «Ты не сэр Исаак Ньютон, – укоризненно говорил он, – так что не играй со мной в эти игры».
Глаза у нее полезли на лоб.
– Так они все – ученые.
Немного дальше стояла третья статуя. Леди Девоншир почти достигла конца коридора. Но Карина, словно поддавшись неким магическим чарам, уже не могла остановиться. Пробежав на цыпочках вперед, она взглянула на табличку.
Дыхание перехватило – к горлу подкатил комок.
– Не может быть.
Прямо перед ней, словно живая – можно даже взять за руку, – стояла статуя того, чей дневник она изучала всю жизнь.
Галилео Галилей, гласила табличка.
– Неужели это и вправду он? – Карина провела по камню ладонью. Ученый был изображен в длинных одеждах, но с короткими волосами и высеченной из камня бородой. Он стоял в задумчивой позе, держа в руке свернутый пергамент. А у его ног лежало… скульптурное изображение дневника. Ее дневника. Дневника Галилео Галилея!
