Встав боком друг к другу, обнявшись и сцепив руки, мы начали свой путь. Это только кажется, что передвигаться подобным способом легко. А вы попробуйте. Какое-то время мы пытались приспособиться к движениям партнера. Когда нам это удалось, я довольно сильно устал. Моя одежда и снаряжение растрепались. Как более опытный в этом деле, Женек взял на себя роль ведущего. Ещё бы! Столько раз отпрыгать туда и обратно. Он отпрыгивал вперёд и ждал, пока я до него допрыгаю. Учитывая, что прыгун из меня никакой, это удавалось не с первого раза. При каждом моем прыжке всё моё снаряжение взлетало вверх, а, опускаясь вниз, не всегда ложилось на место. Куда то сместился и мой посох, болтаясь у меня за спиной. Ситуация подогревалась цветастыми излияниями речи, которыми Женек сопровождал каждый мой прыжок. Но рук не размыкал. Мы не знали, что произойдёт, если встать на дорогу более чем двумя ногами. Фантазия рисовала нам разные ужасы. Виделись всполохи огня, охватывающего оступившегося, а заодно и его спутника. Но фантазия рисовала не только ветвистые молнии, поражающие нас; чудились и корни деревьев, хватающие за ноги и утягивающие под землю; когтистые лапы чудовищ, вытягивающиеся из зарослей кустарника, растущего вдоль дороги и прочее. Мы не знали, что произойдёт, а проверять на себе не хотели. Поэтому терпели и продолжали прыгать. Эта дорога показалась мне ужасно длинной. Когда я, наконец, добрался до конца этого участка дороги, я чувствовал себя абсолютно усталым, и одновременно счастливым.
Поведение Женека же меня озадачило. Вырвавшись из моих объятий, он запрыгал по полю, громко ругаясь и при этом держась за нижнюю часть своей спины. Придя в себя, он двинулся на меня, размахивая кулаками и громко ругаясь. Его лицо было перекошено от гнева.
- Дай сюда эту деревяшку - заорал он - я её..
Дальнейший поток отборной брани не позволил мне узнать его пожелание. Дело осложнялось тем, что я не мог понять причину его гнева. Наверное, им завладел злой демон, и он не контролировал себя. Конечно, столько раз пройти по проклятой земле! Подняв руки перед собой в священном жесте и направив их на Женека, я стал творить священные символы, произнося молитвы. Однако молитвы действовали плохо. Точку в ситуации поставил Кошак. Схватив Женека за шиворот его костюма, он сильно встряхнул его и призвал дать разъяснения.
По мере того как Женек рассказывал нам о причинах своего гнева, выражение наших лиц менялось. Дело было в том, что при нашем движении мой посох сместился со своего изначального места и повис за моим вещмешком почти горизонтально. Поскольку Женек оставил свою дорожную сумку на другой стороне дороги, то его спина оказалась совершенно не защищённой. При моих прыжках, посох сначала отклонялся вверх и назад, а при приземлении опускался вниз и сильно бил нашего жулика по ягодицам. Опасаясь проклятия страшной магии, Женек вынужден был терпеть, не в силах ни защититься, ни хоть как-то прикрыться от этих ударов. Он жаловался, что теперь его ягодицы превратились в сплошной синяк, скоро распухнут, и это испортит его красивую фигуру. Он не привык прощать такое обращение с собой. Ко мне он не имел претензий, но мой посох теперь можно считать приговоренным. Быть избитым какой-то деревяшкой...
