Но добило ее не это, а гардероб Котовой. Безвкусица. Дешевка. Ширпотреб с рынка. Что может быть ужасней для актрисы? Еще и Сергей добавил негатива своим брюзжанием: видите ли, Ермолаева, как примерная жена, должна приготовить ему завтрак. У Вики хватило «примерности» лишь на то, чтобы послать его куда подальше и выскочить за порог. Когда же она, наконец, добралась до больницы, адрес которой нашла у Алисы в сумке, то от злости чуть ли не шипела на каждого прохожего. Слякоть, грязь, огромное количество народа в метро стали последней каплей для ее хрупкой психики.
Устало вздохнув, Вика, наконец, остановилась перед входом, рассматривая здание, где ей придется работать недели две — три. Невысокое — всего лишь в три этажа — белое, с окнами, обрамленными красной кирпичной кладкой. В таком не грех и самой рожать. Эта мысль всколыхнула ее воспоминания о том дне, когда она рожала в общежитии: видение небольшой комнаты с пожелтевшими обоями до сих пор преследовало ее в кошмарах. Так что, если Федоровой предстоит рожать в таком заведении, то ей, можно сказать, повезло.
Кстати, а как выглядит Федорова? Ведь Светлый никакого описания не дал. Сказал только, что она состоит на учете в этой женской консультации и все… Хм-м, интересно, и как она Анну узнает? Вика задумчиво закусила губу и нерешительно открыла дверь. Внутри оказалось так же прохладно, как и на улице. К тому же очень сильно пахло — да что уж там, воняло — хлоркой. Зажав нос рукой, Ермолаева осмотрелась. Узкий коридор заканчивался регистрационной стойкой, которая сейчас пустовала. Если не считать лавок вдоль серо-зеленых стен, то из мебели здесь ничего не было. Это мало чем напоминало холл больницы, поэтому «Алиса» в нерешительности застыла.
В этот момент неприметная дверь чуть правее стойки со скрипом открылась, и из проема показалась пожилая женщина в белом халате. Ее седые волосы были закручены в «гульку», а на крючковатом носу красовались практические такие же очки, как и у Артура- «Инны Васильевны». Бубня что-то себе под нос, она остановилась около регистрационного окна, затем задумчиво потерла лоб и только тогда обратила внимания на Ермолаеву.
— Котова? Что ты делаешь в родильном отделении? Какие-то документы принесла?
Вика недоуменно округлила глаза и осторожно спросила:
— Я здесь работаю?
Женщина сняла очки и, достав платок из кармана, медленно их протерла. Закончив с этим, она водрузила их обратно на нос и прищурилась, будто сомневаясь, что видит именно Алису.
