Славно, должно быть, глядеть на город и знать, что тот с потрохами твой!
— Ну прям его! — буркнул Ришо. — Не забывай, Повиц глава только части холдинга, у него еще есть хозяева. Был главой.
Господи, он что, сказал это вслух? Алеш оглянулся, но на лицах секьюрити не дрогнул ни один мускул.
Охрана следовала за ними, как трое верных псов. Право, это смешно! Им больше делать нечего? Кто же будет сторожить огороженный периметр, с детскими площадками, парковками и салонами красоты? Дверь приоткрыла женщина в домашнем платье, и Алеш сразу понял — она знает. Она что, вовсе не ложилась? Или как у них принято: встречать мужа в косметике и на каблуках?
— Вы, верно, из полиции?
Она и не ждала ответа. Бросив дверь, повернулась спиной и пошла прочь по длинному, роскошному, как овальный кабинет, холлу.
— Госпожа Повиц! — окликнул он. Куда там! Только каблуки глухо стучат по бесценному паркету. — С вами все в порядке, госпожа…
— Сейчас… уже все хорошо, — невнятно произнесла она. — Я только присяду. Да… Прошу прощения.
Алеш был худшего мнения о вкусах банкира, он видел фото из кабинета президента: тяжелая мебель, малахит и много, много позолоты. Комната, куда их привела Марта Повиц, по большей части состояла из окон на всю стену. Бледный ковер, бледные обои с вертикальными полосами, только под потолком тянулась синяя линия.
Марта встала столбом посередине.
— Я просто… я… — она поворачивалась то к дивану, то к креслам, а то к ним двоим, не зная, куда деть руки. Наконец, она закрыла лицо ладонями.
— Я немного… не в себе. Прошу прощения.
Его учили, как говорить с людьми в шоке. Размеренно и мягко полицейский начал:
— Это мы должны просить прощения. Дело в том…
— Боже, я все уже знаю! — женщина, как подкошенная, рухнула на диван, сцепила руки. — Нашлись добрые люди. Скажите, как он там оказался! Почему чертово кафе?
— У него была… встреча. Возможно, по работе, — солгал полицейский. — Студентка экономико-правового, практикантка или чья-то помощница. Он…
Марта Повиц слушала секунду-другую, а потом вдруг расхохоталась — высоким нервным смехом. Пару вздохов они смотрели друг другу в глаза.
— Простите, не сказала, — она утерла слезы. — Я думала, сами догадаетесь. Йелик мертв, а мне плевать на деловую репутацию.
— Вы знали о слабостях супруга?
— Даже Бранка. Это наша дочь. Даже она догадывалась.
— Вы знали, где он был вчера?
— Не то, чтобы наверняка… Конечно, в самолете, где же еще? — с красивых губ сорвался смешок.
