— …Даихан Квизейр уверяет, что его род происходит от демона из царства теней, — ее сосед за столом рассказывал о происхождении древних родов, расцвечивая легенды насмешливыми и пошлыми красками.
«От какого козла произошел ты сам?» — улыбнувшись, подумала Дженна.
— Мне жаль его прародительницу, — вставил Рами. — Это все равно, что спать с быком, но в тысячу раз хуже.
Все засмеялись.
Дженна бросила короткий взгляд на сына. В противоположность Гаррану, который всегда одевался строго, Рами был очаровательно небрежен. Каштановые волосы рассыпались по плечам, узкий ручеек золотой цепочки сбегал по ключицам, увлекая взгляд в ворот распахнутой на груди рубахи. Дженна подумала, что не будь он ее сыном, она сошла бы с ума за одну улыбку на его гладком лице.
Вместо того, чтобы рассмеяться, муж широко зевнул и, потянувшись за фиником, покачнулся.
— Вы видите, как мотает хозяина. Такой прием не так просто организовать, дорогие гости! — отшутился он.
Дженна поднялась и, обойдя стол, присела меж мужем и жрецом из столицы.
— Тебе лучше пойти и поспать, — тихонько проговорила она. — Ты никогда много не пил, вот и опьянел. Да еще вымотался.
— Госпожа Дженна права, — один из гостей подался вперед и с ухмылкой добавил: — Ваше отсутствие нисколько нас не стеснит, даже наоборот. Не замучает совесть, сколько золота вы на нас потратили.
Ответом ему были одобрительные возгласы. Склонившись к уху Рами, Дженна шепнула:
— Пойду с отцом. Думаю, ты сам заговоришь гостей.
Губы сына блестели от вина, и он улыбался. Боги, как она не завидует той женщине, на которую Рами положит глаз!
Когда они выбрались из зала, Гарран соображал с трудом. На лестницу Дженна его втащила, отдуваясь под весом супруга. Сбросив ношу на постель, она убедилась, что Ильхат спит сном младенца.
Иногда мне кажется, ты способна убить меня ради сына.
Раздевать неподвижное тело оказалось труднее, чем раздевать его же, но в пылу страсти. Покончив с этим, Дженна, напоминала крестьянку: нечесаную, растрепанную, как все простолюдинки. Женщина выбрала самую большую и пышную подушку и перевернула мужа на живот, ткнув его носом в гусиный пух.
«Сейчас я не отказалась бы от целой бутыли!» Но вина не было. Глядя на распростертое тело, она впервые задумалась, что чувствовал Картхис, когда насиловал ее тогда, много лет назад. Она забралась на постель и оседлала мужа, сев ему на спину.
Дженна ждала, прислушиваясь к каждому шороху, однако муж ровно и мерно дышал, посапывая сквозь пух подушки.
