Ханнан подумал, что ни авторитет, ни власть, ни золото не спасли обитель от толпы, но счел за лучшее промолчать.
— Ладно, кончили с причитаниями, — купец со стуком поставил чашу на стол. — Что ты там углядел на площади?
— Углядел? Может, ты и транс заметил?
— Проклятье, Ханнан, я не слепой! — отрезал купец. — Остальные пялились на жреца и слишком плохо тебя знают.
— Вам нечего опасаться, — вставил Захит. — Кроме нас, такое никто не распознает. Большинство торговцев едва научились читать и писать, они не отличат мага от бродячего поэта, то и другое им одинаково чуждо.
— Ну, того, что я заметил, они точно не знают, — чародей потер висок, думая, с чего бы начать. — Понимаешь, среди магов тоже есть преступники. Раньше было проще. Сам Круг редко судил своих же, но Царь Царей и двор — все были магами. Они хоть понимали, о чем речь. После смуты… — Ханнан помялся, но продолжил: — Сложные дела по-прежнему судит Царь Царей. Но это раньше у мага могли отобрать земли и имения, в самом плохом случае казнили. А сейчас у мага нечего отбирать, а владыке не пристало разбрасываться чародеями. У соседей-то переворотов никто не устраивал, в войне чародеи пригодятся. Маги нужны стране, и Азас это знает. Казнят слабых. Сильных же… им отрубают руки, отрезают языки и выкалывают глаза. Считается, это помогает обуздать Дар. Глупость, конечно… Даром управляют волей, а не словами и жестами.
— Ты о тех шутах в масках? — спросил Такани.
— О них самых. Маги называют их шахва. Искалеченные. Это преступники. Причем, не какие-нибудь… это убийцы. Первый-в-Круге торгует ими. Не то, чтобы у него был выбор… Его поставили перед фактом: либо делаешь по добру и приносишь в Круг золото, либо делаешь то же, но из-под палки.
— Погодите, господин… — встрял Захит. — Так эти Искалеченные, они умеют колдовать?
— И еще как! — усмехнулся Ханнан. — Это самые сильные из преступников-магов. Шахва рабы. Отпуская их в большой мир, Круг надевает на них ошейник, ключ от которого дает хозяину. Ошейник нельзя снять. И хозяин не ограничивает способности шахва, просто в любой момент может уничтожить ключ, а вместе с ним — и раба.
— И что, эти шахва преданно служат владельцу? — Такани забросил в рот маслину, но забыл ее прожевать.
— Кто знает? Им нет повода любить хозяина. Но не забывай, что это преступники. Особой любви к Кругу или простым смертным они не испытывают. Убийства совершаются по разным поводам, но слабых и впечатлительных казнят. Шахва — те, кто способны на все. Это все равно, что набрать телохранителей из насильников и убийц. Они знают, что живы лишь твоей милостью. Дай им золото, шлюх и выпивку — и они у тебя в кармане. Шахва, может, искалечены и ходят в цепях — но они живут и живут неплохо. И знают, что если ослушаются — лишатся всего.
