— Вы приедете забрать товары или мне привести пакеты с собой? — спрашиваю я, равнодушный к дрожанию рук девочки и её нервно бегающим глазам, она избегает смотреть на мои шрамы, но может слышать всю беседу. И я хочу, чтобы она слышала. Усугубление её страхов — бонусные острые ощущения, которых я и не ожидал, тем более что сегодняшнее такое необходимое мне убийство сорвалось.
— Реактивный самолет ожидает тебя, привези Миллера сюда, — информирует Люк, заканчивая беседу, начатую Коулом.
— Мы должны поговорить, Грим, — добавляет Коул. — Это насчет девушки.
Эти три слова вызывают во мне незнакомые и запутывающие ощущения, распространяющиеся по всему телу. Желудок резко падает вниз, прежде чем со скоростью пули подскакивает вверх, сила этого воздействия, по-видимому, сокрушает все мои внутренние органы.
«Она мертва».
— Ты слышал меня, брат? Время пришло.
Я не могу ответить ему.
Мои легкие как будто высохли в груди, а оставшийся пепел пробивает путь наверх в трахею и заполняет рот песком.
Официантка, ранее обслуживающая меня, замерла рядом с соседним столиком, наблюдая за мной с нездоровым увлечением, за тем как я бьюсь в конвульсиях и задыхаюсь.
— Грим, что случилось? Ты слышишь нас? — голос Люка контролируем и спокоен. Если он и озабочен звуками, что я издаю, он не показывает этого.
Я хриплю в ответ. Мой рот открывается и закрывается, захватывая большие глотки воздуха, который отказываются проходить вниз по заблокированному и перекрытому горлу.
«Какая-то сука отравила меня. Я убью ублюдков, начиная с этой вонючей официантки».
В поле моего затуманенного зрения появляется рука, держащая бумажный пакет для упаковки.
— У вас паническая атака. Используйте это, — рука дрожит, тонкие пальчики с отполированными бледно-розовыми ноготками дрожат, удерживая бумагу.
— Возьмите это, прежде чем вы выйдите наружу, — слышится дрожащий и неровный голос официантки. «Какого хера она обеспокоено притворяется, что помогает мне? Эта сука, что-то подсыпала в мой чай».
Взгляд застывает на протянутом пакете, мир вокруг него зернист и расфокусирован, пока я слабо и число механически прижимаю руки к шее и грудной клетке.
— Возьмите, — повторяет она, когда темные пятна кружатся перед моим взглядом, а невидимый кулак давит на лёгкие.
Я с грохотом роняю свой телефон на стол, приглушенные голоса Коула и Люка эхом раздаются из динамика и улетают прочь в тяжёлом нью-йоркском ветре. Слабой рукой я прикасаюсь к пакету для упаковки и судорожно захватываю его. Официантка отступает в сторону, но не уходит, в то время как я отчаянно притягиваю пакет к своим губам.
