— Паха, вот вечно ты лезешь куда не надо! Дались тебе эти кости. Они тебе мешают? Видно же, сотню лет тут лежат, а то и больше! Нам не о том сейчас думать надо!
Он присел на одно колено, потянул за собой Паху.
— Сядь! Лучше места не найдем. Ближе двигаться не стоит, заметит он нас, — произнес Берест. — Сможешь подстрелить его? Только не насмерть! Он нам живой нужен.
— Попробую, — Паха снял перевязь с подсумком, положив перед собой. — Далековато…
— Ты уж постарайся! — Берест покачал головой. — Ты же лучший стрелок!
Паха, прищурившись, бросил взгляд, оценивая расстояние — больше сотни шагов. Затем вытащил из подсумка лук, положил на траву, подумал мгновение, и достал тонкую стрелу.
Берест наблюдал за ним с интересом. Он знал — Паха непревзойденный стрелок. Его лук, созданный умельцами из упругого металла, стоил целое состояние. И стрелы — разные, их применение определяло расстояние до цели. Был у Пахи и свой секрет. Он брал стрелу особым хватом, в результате чего, после выстрела, она закручивалась в полете по продольной оси, увеличивая силу удара.
— Сделаю, не переживай, — негромко произнес он, вскидывая лук и с хрустом натянув тетиву.
Командный модуль высился монолитной скалой. Тысячи тонн брони оказались неподвластны времени, но столетия забвения все же оставили след. Огромные посадочные опоры, призванные обеспечить модулю дополнительную устойчивость, почти полностью погрузились в грунт. Вездесущий вьюн оплел их зеленой бахромой, а разросшаяся густая трава полностью скрыла из виду. Пятна серо-зеленого мха разукрасили поверхность обшивки; там, где ветер нанес на выступы слои пыли, появились бледно-зеленые ростки неприхотливой травы.
На высоте десяти метров еще читалась полустертая надпись:
«КОЛ…Н…АЛ…ЫЙ Т…АН..СПОРТ «С…ОПУЛИ» К…МАНД…Й МО…ЛЬ». Широкие ворота не открывались сотни лет. На шершавой от ветра и непогоды поверхности створок просматривалась техническая маркировка: «Транспортный шлюз А-4». Пологий широкий пандус вел от ворот на просторную площадку из сталебетона. Созданная века назад, она лишь потемнела от времени, не дав ни одной трещины. Серый сталебетон обрывался в пятидесяти метрах от модуля — здесь начиналось буйство зеленой густой травы. Дюжина тотемных столбов расположились полукругом в пяти шагах от ровной площадки. На старом, потемневшем и растрескавшемся, дереве когда-то были вырезаны узоры и письмена, различить которые сейчас было невозможно.
Между двух столбов, как раз напротив ворот модуля, едва приметная в траве, тянулась выложенная камнем дорожка. Антон замер, едва ступив на нее, с удивлением и трепетом разглядывая возвышавшееся в полусотне шагов Святилище. Легенды и предания, услышанные в детстве, сейчас ожили в сознании далекими, смутными образами. В какой-то момент стало жутковато — в одном из сказаний говорилось, что именно здесь Клео наказала людей, попытавшихся проникнуть внутрь.
