(Пройдёт два года, и Рамон Меса в романе «Мой дядя чиновник» разовьёт эту тему с гораздо большей смелостью. Жалкие судёнышки с громкими названиями «Покоритель Старого и Нового Света», «Разгром ста тысяч французов», готовая рухнуть заплесневелая гостиница с гордой вывеской «Лев Нации» (в испанском гербе изображён лев) наглядно представят несоответствие между провинциальной буржуазно-монархической Испанией XIX века и её претензиями на наследие великой испанской империи прошлого.)
В том же, 1885 году в газете «Лотерея» был опубликован новый роман Месы «Цветы и плоды», повествующий о несчастной любви двух юных существ. В отличие от «Дуэли моего соседа», «Цветы и плоды» написаны в сентиментальных тонах, в духе нашумевшего произведения колумбийского писателя-романтика Исаакса «Мария» (1867). Новая книга молодого автора также не осталась незамеченной. Сам Энрике Хосе Варона, философ и критик, глава кубинских позитивистов, посвятил ей несколько абзацев своей статьи в журнале «Кубинское обозрение». Снисходительно отметив художественные достоинства романа: умело построенный сюжет, характеры героев, наблюдательность писателя, острое чувство цвета, — Варона указывал и на недостатки книги. Важнейшими из них, по его мнению, были слабость идейного содержания и отсутствие местного кубинского колорита.
Уже в следующем, 1887 году Меса опубликовал сразу два романа — «Кармена» и «Мой дядя чиновник». В первом из них он, следуя советам Вароны, обратился к одной из самых наболевших тем в жизни кубинского общества, к теме расовой дискриминации. В небогатой романами кубинской литературе XIX века этой теме, неразрывно связанной с борьбой против рабства, были посвящены «Франсиско» (1839 г., напечатан в 1880 г.) писателя-романтика Ансельмо Суареса-и-Ромеро и «Сесилия Вальдес» Сирило Вильяверде[1]. Вторая часть последнего романа, который называли «кубинской «Хижиной дяди Тома», вышла всего лишь за пять лет до появления «Кармены».
Книга Месы и по теме и по сюжету связана с «Сесилией» и получила высокую оценку его соотечественников. «Кармена» — это один из самых прекрасных наших романов», — с удовольствием отметил Варона.
Но «Мой дядя чиновник» вызвал возмущение маститого критика. В статье, опубликованной в журнале «Кубинская иллюстрация» в начале 1888 года, он обвинил автора в том, что образы его героев лишены психологической глубины, в «моментальном фотографировании», в том, что «вместо сатиры на нравы, которую он (писатель. — В. С.) замыслил, из-под пера его вышла серия карикатур». «Мой дядя чиновник» может дать нам очень мало, местами он нас развлекает и только» — таков авторитетный приговор критики.
