Ого, как рассуждает!
- Чем же опасен Николай Ильич?
- Верою в бога. Хотите не хотите, он и вас приблизит к богу. У вас неокрепший ум…
- Ну, знаете ли, я материалист, - уверенно возражает Юра. - Меня не так-то легко сбить…
- Но все-таки можно. А я думаю, что религия нынче молодым людям ни к чему.
- Разве вы не верите?
- Не знаю. Во всяком случае, не так, как Николай Ильич. Ему пришлось пережить побольше моего.
Вот тебе и Катенька!
- А вы не бойтесь за меня.
- Я не за вас, а за все ваше поколение. Слишком все легко вам дается. И веру, и отрицание бога надо принимать с большей серьезностью.
Грустная улыбка у Катеньки!
Юре даже стыдно за свою заносчивость.
- Не тревожьтесь за меня, - доверчиво говорит он седенькой женщине. - Я много читал. Я люблю искусство. Я атеист не потому, что кто-то сказал мне быть атеистом, а потому, что изучаю законы природы. Знание природы и религия несовместимы.
- Дай бог, дай бог, - торопливо соглашается его собеседница. - Бегу! Чайник уже кипит…
Вновь появляется она уже с Николаем Ильичом. Священник приветливо протягивает руку.
- Вот кто, оказывается, у нас в гостях…
«Какой он маленький и несчастненький, - думает Юра. - Хорохорится, а сам скоро умрет!»
- Будем чай пить, - продолжает Николай Ильич. - Пришлось служить всенощную. Все молодые священники сегодня на совещании, а у отца Вениамина билеты в Художественный театр.
«Сделал он что-нибудь или не сделал? - думает Юра. - Или опять заговорит меня…»
Но священник не хочет томить юношу.
- Я навел справки. Ни в какой монастырь ваша Таня не поступала.
- А как вы это узнали? - Юре нужно это знать наверняка. - Не сердитесь, но я хочу быть уверен…
- Знакомства, - добродушно объясняет Николай Ильич. - Не значится такой.
- Разве монахи где-нибудь значатся?
- Разумеется. Учет в церкви поставлен не хуже, чем в любом учреждении.
- Как смешно, - сказал Юра. - Отдел кадров при церкви!
- А как же иначе? В отдельном храме священнослужителей не так уж много, но вообще у церкви обширные кадры.
- И даже монахи учтены?
- Конечно. Так что это уж точно: Сухаревой Татьяны нет ни в одном православном монастыре.
- В общем, я и сам так думал, - задумчиво признается Юра. - Для нее это недостаточно романтично.
- О какой романтике вы говорите?
- Она не из тех, кто бегает в церковь между делом. Если уж отдается чему, так с полной самоотдачей. Тайна и самопожертвование - вот что ее может увлечь.
- Вы хотите сказать, ей нужны внешние атрибуты? Детское восприятие!
