Поэт повернулся, скинул с глаз повязку и неторопливо направился к скребберу. Тот бестолково молотил воздух сразу четырьмя лапами, стараясь зацепить невидимых обидчиков. Поэт остановился метрах в десяти от чудовища, прокашлялся, прочищая горло, и вдруг заорал на чудовище. Поэт не ругал дальних и близких родственников скреббера, он просто издал один мощный, абсолютно нечленораздельный вопль. Но в этом вопле содержались импульсы низкой частоты, которые били по нервной системе и органам слуха, вызывая тошноту, спазмы и потерю сознания. Если Маринка ослепила существо, то Поэт своим даром его нокаутировал.
В силу быстрых регенерационных возможностей скреббер должен был быстро оправиться от такого удара, но поэт не собирался давать ему ни секунды лишнего времени. Он вскинул дробовик и, быстро передергивая цевье, начал выпускать в тварь заряд за зарядом. В патронах вместо пуль или картечи были заложены шашки из смеси термита и белого фосфора. Поэтому при каждом выстреле из ствола ружья вырывался столп режущего глаза пламени. Куски термита впивались в шкуру скреббера и погружались все глубже, прожигая себе путь. Скреббер, воя, завалился на бок, царапая огромными когтями места попадания термитных шашек, пытаясь вырвать из своего тела то, что буквально заживо сжигало его изнутри.
Патроны в дробовике закончились, и Поэт начал торопливо загонять в его магазин новые. Он оглянулся на поднявшуюся с земли Маринку.
– Получается!
В этот момент скреббер резким скачком поднялся, рванул вперед и случайно сбил Поэта с ног. Но добивать не стал. Ослепшая, оглохшая тварь, сжигаемая изнутри жаром в тысячи градусов, хотела лишь одного – убраться от опасных противников как можно дальше! Скреббер на подгибающихся лапах бежал вперед совершенно вслепую. Маринка закричала:
– Он бежит к реке! Не дай ему прыгнуть в воду!
Поэт лежа выстрелил еще два раза вслед существу. Скреббер скатился с берега и рухнул в реку, сделал еще несколько скачков и ушел под воду. Маринка побежала к Поэту, который даже после удара вскользь, полученного от твари, не мог подняться.
– Лови! Добей его! – Поэт бросил Маринке дробовик. Маринка подхватила ружье, побежала к берегу и начала высматривать ускользнувшего монстра. Но того не было видно. Ее одновременно охватила слабость от использования дара и обида из-за неудачи.
Улей, Колизей
– Поучительно. Теперь я знаю, как можно замочить самую страшную тварь в Улье. Но нам сейчас это как поможет? Я орать на монстров не умею. Да и тебя поохотиться никто не выпустит, – выразил свое отношение к рассказу Маринки Фил.
