Вскоре мне довелось лично познакомиться с этим прославленным партизаном, на счету которого было к этому времени два десятка вражеских эшелонов.
Александр Самосюк - коренастый мужчина лет двадцати семи-двадцати восьми, был неразговорчив, но добродушен и прост в обращении. Естественно, мне хотелось услышать от него о дерзких диверсиях, которые доставили оккупантам немало хлопот. Самосюк усмехнулся, пожал плечами и сказал:
- Так ведь я не один был на задании. Ну, рванули мы эшелон, да сами еле унесли ноги.
Рассказывать он не умел и явно стремился переменить тему разговора. Мы поняли, что ему очень хочется послушать Москву. Каждый, кто приходил в нашу землянку, надеялся услышать голос родной столицы. И если это было возможно, мы шли .навстречу. Только время у нас было очень ограничено. На этот раз у нас не было срочной работы, и я быстро поймал Москву. Передавали концерт музыки и песен советских композиторов и авторов. Звучали новые фронтовые песни. Особенно понравилась нам песня «Когда я уходил в поход».
В этот вечер Самосюк так ничего и не рассказал. Только от партизан я узнал подробности его последней диверсии. Группа подрывников в количестве 5 человек имела задание пустить вражеский эшелон под откос на участке Лида - Молодечно, который с танками и живой силой должен был выйти со станции Лида.
Короткой майской ночью пять человек с двумя ящиками тола, в виде небольших гробиков, подобрались к полотну железной дороги. Место выбрано было там, где линия делала некоторый изгиб и насыпь была повыше. Все это учел опытный партизан Самосюк. Ему было также известно, что эшелон выйдет со станции на рассвете. Группе пришлось залечь в кусты, тщательно замаскировавшись. Едва рассвело, как из дзота, расположенного в 200 метрах от притаившихся партизан, вылезли немцы, человек 6-7, и пошли проверять свой участок дороги. Впереди шел пожилой немец с нашивками обер-ефрейтора и катил перед собой тележку с миноискателем. Другие солдаты озирались по сторонам, держа в руках наготове автоматы или винтовки, и нарочито громко переговаривались, как бы стараясь показать друг другу, что они не боятся.
Когда немцы проверили свой участок железной дороги я ничего не обнаружили, обер-ефрейтор дал зеленую ракету, и они все торопливо двинулись к своему дзоту. Теперь ждать оставалось недолго. Самосюк свернул цигарку и, сделав несколько глубоких затяжек, передал ее своему соседу. Едва тот сделал то же, как вдали показался дымок локомотива.
