У Корчака в голове теснилась куча вопросов. Но он понимал, что Тагору их задавать бесполезно. Да и на W их не стоило вываливать кучей, надо было ждать удобного момента. Он решил пока сосредоточится на чисто практических вещах и попросил Тагора объяснить, где что хранится и что значит «подается в комнату».
Оказалось, что все эти ящички — верхушки лифта, через которые отдел снабжения дважды в сутки наполняет их всем необходимым. У административных работников была привилегия, они могли питаться прямо в своей комнате. Многообразие было не такое «общирное» (как сказал Тагор), как в столовой, но все равно было приятно. Кофе, чай, сахар, печенье — без ограничений, в любое время. Безалкогольные напитки («это не то же самое, что вода, потом попробуете» — пояснил Тагор). Смены белья, полотенца, салфетки, какие-то гигиенические штучки, назначение которых было пока Корчаку непонятно. Одежда и обувь менялись не раз в сезон, как в Лагере, а по мере необходимости. Достаточно было бросить испорченную или испачканную вещь в специальный контейнер, через полчаса в шкафу появлялась новая.
Спальное место было встроено в стену. Надо было повернуть рычаг, который показал Тагор, и оно опустится вниз.
А был еще «ящик заказов». Внутри ящика была табличка с непонятным словами и флажки на иголочках. Надо было, как объяснил Тагор, воткнуть флажок в слово, обозначавшее предмет, что тебе нужен, нажать кнопку и через несколько минут ящик возвращался с искомой вещью.
— Но я же тут ничего не понимаю, ни единого слова — растеряно сказал Корчак.
— Научитесь. Очень быстро научитесь. Вот, например… кстати, вы ведь не ужинали. Знаете, что такое сэндвич? Слышали? Хотя, чего я спрашиваю, я ведь тоже из лагеря сюда попал… Не знаете вы что такое сэндвич. Вот сейчас и узнаете. Я вам компанию составлю, с удовольствием! Вот эта штука, что сейчас приедет, называется «сэндвич сабмарин». Попробуете, что это такое.
Пискнул звонок, и Тагор извлек из шкафчика две тарелки, блестящие ослепительно белые пластиковые тарелки, совершенно новые, ни разу не мытые, на каждой из которых лежала белая пшеничная булка. Примерно такая же, из каких нарезают работникам ломти белого хлеба по праздникам, но существенно меньшего размера.
Корчак взял булку, она была горячая и разрезанная посредине. Он понял, что внутрь вложена еще какая-то еда.
— Там несколько сортов мяса, соус, овощи, -- словно прочел его мысли Тагор, — это надо просто откусывать и есть.
