», обладатель должен этот предмет снять, после чего ход переходит к следующей паре. И так до тех пор, пока не останется предметов одежды, мешающих делать «
нечто».
Раздевание — самое интересное, — пояснила Анна. Потому что, когда все уже разделись, то «мозги уже ни у кого не включаются». А на этапе раздевания, существуют тактики и стратегии, хитрые уловки и приемы, позволяющие остаться одетым, когда другие уже разделись.
— Зачем? — удивился Корчак.
— Кто первый останется без одежды, тот на следующую игру «проставляется», всё шампанское за его счет.
— И вместо кого я сегодня выставил шампанское? — поинтересовался Корчак.
— Вместо меня. Но не жмотничайте, это тоже традиция, новичок — проставляется всегда.
Этап раздевания был веселым. Кто только как не ухищрялся: Многие надели несколько слоев одежды. Существовали правила. Например, два одинаковых предмета одежды один поверх другого были запрещены. Периодически возникал смех и шутливые споры. Бюстгальтер на мужчине считается? А шорты под юбкой? Кулон и бусы — это два разных предмета одежды? Вообще не предмет? Все эти шутки очевидно были частью ритуала.
— Смотрите, вам не кажется, что Шарлота нарочно проигрывает?
Действительно, на Шарлоте оставались одни трусики. И она вновь проиграла.
Все заиграли на губах какой-то марш, изображая оркестр. Шарлота вскочила на свободное кресло и исполнила изящный танец, постепенно снимая трусики, которые стала потом раскручивать над головой. Это было красиво. И вдруг Шарлота развернулась и швырнула трусики прямо в лицо Корчаку. Он опешил, но раздавшиеся аплодисменты показали, что так и должно быть.
— Вас выбрали, и вы принимаете у себя в комнате следующую игру, — прокомментировала Анна, — забирайте и прячьте их в карман, это ваш трофей.
Корчак так и сделал под общий смех.
Шарлота спрыгнула и расположилась сзади за креслом Корчака. Меж тем, следующая пара была видимо уже достаточно обнажена, чтобы сделать это самое «нечто».
— Начинается, — прошептала Шарлота.
То, что происходило перед ними, было довольно далеко от «невинного, но возбуждающего», обещанного Анной. «Невинностью» тут и не пахло. Корчак испытал неловкость, ему казалось, что все сейчас провалятся под землю от стыда. Но нет, ничего подобного, все с жадностью смотрели на происходящее безобразие, и Корчак постепенно подался общему возбуждению.
Внезапно, его кресло покосилось, это Шарлотта вскочила коленями на подлокотник и потянулась, опершись о его плечи, чтобы лучше видеть. Ее грудь коснулась его щеки.
