— И все же я не понимаю, — воскликнула Глинская, — почему Такэда (если эта Басма́ и вправду от Такэды) пошел на такой риск, дав огромные полномочия вчерашнему лагернику, человеку, которого он совсем не знал, которого он видел всего несколько раз. Это и очень странно и очень подозрительно.
— Это не так, Елена, — улыбнулась Анна. — Тут-то как раз всё предельно понятно. Корчак — не чужой человек для ревизорского сообщества. Хотя Такэда и вправду увидел его впервые всего несколько недель назад, но ведь он до того искал Яна целых пятнадцать лет. Он знает про него всё! Все ревизорское сообщество знает про него. Ян — отец моих будущих детей. Он как член семьи. Не зря же Яну передали на словах, чтобы он пользовался Басмо́й с моей помощью.
— Я думаю, тут дело даже не в полномочиях — вдруг сказала Шарлотта, — Такэда дал Корчаку эту Басму́, чтобы обезопасить его. Пока Ян носит ее на шее, ни один волос не может упасть с его головы без ведома Такэды.
— И это тоже, — подтвердил Стар, — без одобрения совета ревизоров к обладателю Басмы́ такого уровня не могут быть применены вообще никакие санкции. Так что да! Вы Шарлотта правы! Ян теперь в полной безопасности, ни Дабл Ви, ни даже более высокие чины, не могут ничего с сделать с ним без ордера совета ревизоров.
— Мне сейчас пришла в голову мысль, — сказал Корчак, — может эта Басма́ — еще и способ шпионить за нами? Если я буду собирать с ее помощью какую-то информацию, Такэда ведь сможет видеть все мои запросы?
— Он будет их видеть, — подтвердил Стар, — но даже если ему и не понравится что-то в наших запросах, мы все равно должны воспользоваться этой открывшейся возможностью. Ситуация складывается так, что мы должны действовать очень быстро, и времени у нас практически не осталось.
Он повернулся к Глинской:
— Покажи, что ты принесла.
Елена достала сверток из ткани и развернула его. Внутри был тускло поблескивающий серый предмет, размером с ладонь, формой напоминавший лопатку.
Корчак взял его в руки. Предмет оказался неожиданно тяжелым. Он был из металла, обработанного каким-то особым способом, а форма его вблизи оказалась весьма замысловатой. Он представлял собой как бы сплюснутую и перекрученную трубку, но толщина стенок и их кривизна и менялись по всей его длине очень сложным образом.
— Я даже не знаю, как такое можно изготовить, — заметил Ян, — формула, описывающая такую кривизну, должна быть весьма непростой, а изобразить такое на чертеже —это, по-моему, тоже невозможно!
