— Что это?
— Это Басма́, — почтительно сказал вахтер, — знак особых полномочий, ее полагается носить на цепочке на шее постоянно, и все должны выполнять ваши распоряжения, как если бы они исходили от того, кто дал вам эту табличку.
Ян вопросительно посмотрел на Анну.
— Это наверняка от Такэды, — сказала она, — больше некому. Фельдегерь-то ведь был от ревизорского совета.
— Но что все это значит?
— Не знаю! Видимо Такэда тоже счел что твоя работа крайне важна и решил со своей стороны посодействовать ей. Но не публично, как Дабл Ви, а втихомолку. Вот и думай, Ян, кто тебе друг, а кто нет.
— Но если табличка выдана Такэдой, то значит и мои распоряжения будут исходить как бы от Такэды?
— Не знаю, Ян, я видела такие таблички, но никогда не интересовалась деталями. Ринго Стар должен знать, он хорошо разбирается во всех этих хитросплетениях.
— Позвольте мне, — сказал вахтер, — там, на Басме́ код нанесен, который полномочия указывает. А если кода не знаешь, то через любой считыватель можно посмотреть.
Он достал датчик информационного терминала:
— Поднесите Басму́ к контакту.
Пискнул сигнал и на датчике загорелся зеленый огонек
— Первый уровень, — благоговейно прошептал вахтер, — выше только сами ревизоры.
— Вот, что, — вдруг подал голос Тагор из-за спины Корчака, — спасибо, дружище, что помогли разобраться, но вы пожалуйста забудьте обо всем этом. И о Басме́, и об этом разговоре.
Вахтер вопросительно посмотрел на Корчака.
— Забудьте, — сказал тот, — не было ничего. И спасибо вам за помощь.
— За какую помощь? — удивленно улыбнулся вахтер, — разве тут что-нибудь происходило?
Едва они втроем вошли в столовую, как гул, обычно царящий здесь, сразу стих. Десятки глаз скрестились на них.
— Ой-ё-ёй, — тихо прошептал Тагор, — ну и влипли, теперь и мне кости будут мыть, что я вроде как угодил в любимчики начальства.
Они выбрали себе свободный столик. В глухой тишине Ян накладывал еду на свою тарелку, ощущая спиной пристальные взгляды. У всех троих возникло чувство, будто они сидят на сцене перед огромным зрительным залом.
Наконец Корчак не выдержал, поднял голову и посмотрел на этот зал с вызовом.
— У меня, что, спина испачкана? Или, может я голый? — громко спросил он.
Из-за одного из столиков встала девушка и пересела к ним.
Чем она занимается здесь, в центре, Корчак не знал, ему было известно только ее имя. Звали ее Мария Склодовская.
— У меня к вам просьба, Корчак, — громко, чтобы все слышали, сказала она, — когда вы захотите
