А Флер никто и никогда не предлагал дружбу. Она не умела дружить и даже не знала, как это дружить, а еще она не знала, как себя вести с мужчинами.
— Я не умею дружить, — тихо пробормотала она, снова опуская взгляд.
— Научим, — весело проговорил Вик, чувствуя в ней ту же кровь улиц, которая была у него.
Так началась эта странная дружба.
Теперь Флер редко бывала одна. Большую часть свободного времени она проводила с крепко сдружившейся троицей боевиков. Правда больше слушала, чем говорила сама.
На всех переменах, когда она выходила из аудитории, она заставала одну и ту же картину: трое абсолютно разных боевиков, сидели на подоконнике, поджидая ее. «Что связывает их друг с другом?» — иногда задавал себе вопрос Флер. Да и многие в академии озадачивались этим вопросом, почему Наследник больше никого не приблизил к себе? Почему только с этими он открыт и весел, тогда как с остальными сух и равнодушен?
Наследник же и приучил их к своему распорядку дня. Теперь Флер поднималась в пять утра и шла на медитацию. Медитация ей давалась хуже всего, потому что внутри нее была одна чернота, и как Яр не объяснял, она не смогла обнаружить хоть капельку света. Что хорошего она могла вспомнить за всю свою жизнь? Все самой лучшее началось только совсем недавно, и Флер мечтала выкинуть все воспоминания из прошлой жизни. Яр, наблюдая за стараниями девушки, наконец, сжалился.
— Садись напротив меня, — попроси он ее.
Флер села, старательно закрыв глаза.
— Дай руки, — услышала она спокойный голос. Яр теперь знал, что Фло не любит, когда к ней прикасаются, но хотел научить ее расслабляться.
Флер помедлила, отдавая руки в плен теплых ладоней.
— Расслабься, Флер, почувствуй меня, — голос Яра дарил ощущение безопасности, — начни с наших рук.
И Флер сосредоточилась на руках, которые крепко держали ее ладошки в своих. Она почувствовала, что теплый волны передаются ей от парня и бегут по венам вверх, прямо к сердцу, согревая руки, живот, холодные ступни и поднимаясь вверх по позвоночнику. Мурашки удовольствия побежали по ее коже.
Затем вдруг она оказалась на высокой горе, крепко прижатая к твердому телу Яра.
— Смотри, — шепнул ей Яр, и она даже почувствовала, как его дыхание колыхнули волосы, — это мой мир. Я люблю горы, и сейчас здесь просыпается солнце, — и он чуть повернул ее, направляя взгляд на солнце, окрасившее верхушки снежных гор в розовый цвет.
Ей не было страшно, хотя они стояли на самом краю. Внизу тоненькой ниткой бежала быстрая горная река, лес казался игрушечным, а облака наоборот большими и пышными. Казалось, подними она руку и можно будет дотронуться до них.
