Около полудня наши надежды стало питать выглянувшее солнце. В тот день я был назначен в патруль и с трёх часов я наблюдал у ангаров как небо постепенно проясняется. Капитан Холл и я должны были дежурить в "тревожной" группе аэродрома до шести часов вечера. Ровно в пять капитан Холл принял телефонный звонок из французского штаба в Бомоне (Beaumont): вражеская двухместная машина только что пересекла наши линии и летит к югу над их головами.
Мы с капитаном находились на поле в лётных костюмах, а наши машины стояли друг рядом с другом, развёрнутые против ветра. За минуту мы вскочили в них и наши механики раскручивали пропеллеры. Именно в это время к нам подбежал сержант, дежуривший на телефоне, и попросил капитана Холла задержать вылет, пока не прибудет майор. Он собирался сопровождать нас и должен был появиться на поле через две минуты.
Пока сержант передавал сообщение, я осматривал небо на севере и вдруг заметил крошечное пятнышко на фоне туч над Форе де ля Рейн (Fort de la Reine), оторое я принял за вражеский самолёт. А вот майора видно не было. Наши двигатели постепенно набирали обороты, всё было готово. Указав Джимми Холлу (Jimmy Hall) на дальнюю крапинку, я умолял его взлететь пока мы не потеряли из виду нашу лёгкую добычу. Если мы станем дожидаться майора, то можем её упустить.
К моей радости капитан Холл уступил и немедленно приказал парням убрать из-под колёс колодки. Мотор его самолёта взвыл, он добавил газ, и через мгновение наши машины стремительно покатились по полю. Почти крылом к крылу мы взлетели и, быстро набирая высоту, взяли курс на нашего боша.
Через пять минут мы были над линией наблюдательных аэростатов, растянувшейся приблизительно в двух милях за линией фронта. Я находился по правую сторону от Джимми и справа по курсу в направлении Понт-а-Мусона по-прежнему мог различать нашу неожиданную жертву. Изо всех сил я пытался заставить капитана повернуть к ней, но хотя я покачивал крыльями, бросался из стороны в сторону и всячески старался обратить его внимание на цель, столь заметную для меня, он тупо продолжал лететь строго на север.
Я решил пойти на боша в одиночку, тем более, что капитан, очевидно, был весьма великодушен, предоставляя мне свободу действий. Соответствено, я резко отвернул от Холла и через пять минут нагнал врага, ловко заняв идеальную позицию и укрываясь прямо под его хвостом. Это была большая трёхместная машина, и стволы её пулемётов торчали назад над моей головой. Держа пальцы рядом с гашетками, я приготовился к броску вверх и резко взял ручку на себя. Я поднимался до тех пор, пока не смог перемещать прицелы по всей длине фюзеляжа. Неожиданно я остановил их на чём-то очень знакомом. Под каждым крылом ярко выделялась круглая французская кокарда! До этого момента я был настолько уверен, что это та самая немецкая машина, которую засекли во французском штабе, что даже не обращал внимания на её принадлежность.
