В общем, так себе из меня ледышка. Алиана тоже вышла никудышная. Фьярра бы на моём месте, да и любая другая невеста, если бы застала Герхильда за этим делом, просто пожала бы плечами и пошла заниматься своими делами. Впрочем, никакой другой алиане и в голову бы не пришло ночью тащиться в покои наследника. Останься я вчера у себя, и сегодня боль не обгладывала бы с такой жадностью мои косточки. Умом понимала, что Далива ему нужна, чтобы до свадьбы дожил и не свихнулся. А сердцем…
Хотя нет, не понимаю. Не могу простить, принять и смириться. Ведь сказал же, что больше они не вместе. А я поверила.
Наивная.
Горько усмехнулась своим мыслям. Какой мужик, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, откажется от такой красавицы?
Вот и Герхильд не отказался. А значит, пусть к ней и катится.
А я покачусь к Лёше. Как только отыграю навязанную мне, ненавистную роль императорской невесты.
— Мне жаль, что так вышло, — заглушила водопадом низвергающиеся мысли банальная фраза.
Я, открывшая было рот, чтобы обвинить тальдена в том, что вешал мне лапшу на уши, посоветовать ему возвращаться к своей графиньке, а меня оставить в покое, опешив, тут же его захлопнула. Как у Ледяного, оказывается, всё просто. Поманили, соблазнили — не устоял. Думает, достаточно просто извиниться — и дело закрыто. Он оправдан по всем статьям.
— А мне-то как жаль…
Скальде был рядом. Слишком близко. Окружающая обстановка стиралась, когда он оказывался в нескольких шагах от меня. Вот как сейчас. И воздуха в лёгких катастрофически не хватало. Почувствовав, что голова начинает кружиться, я поднялась, чтобы окунуться в потоки света, бьющего в окна. Щурясь от непривычно яркого солнца, прошлась взглядом по заснеженному саду, в котором, будто звёзды на небе, только почему-то белом, поблёскивали прохладной голубизной статуи замороженных ари.
— Вместо того, чтобы побеспокоиться о твоём самочувствии, я набросился на тебя. И потом был резок. Я был зол, Фьярра. Но не на тебя. На Крейна.
Колени дрогнули. Вцепилась в одну из витых колонн, обрамлявших окна, ногтями царапая шероховатый камень. Ах вот за что пришёл извиняться… Я-то, глупая, решила, что это была неудачная попытка объясниться, что голая девица забыла у него в спальне и почему он так исступлённо сжимал её в объятиях.
— Обещаю, что теперь буду сдерживаться, и целовать тебя только с твоего разрешения. — Я не видела лица Ледяного, но почувствовала, услышала его улыбку.
Непонятно, то ли так нагло издевается, то ли для этого варвара ублажать всю ночь одну, а потом шутить с другой в порядке вещей.
