Подойдя, майор машинально погладил плоскость самолета и сказал:
– Все, Саня, закончился наш отдых – фрицы поперли на Западном фронте, под Минском прорвали укрепрайон.
– Слышали сводку, товарищ майор… – кивнул Александр. – Но там сказали, что наступление отбито. Постарались танкисты под командованием какого-то генерала «Б».
– Это генерал Бат и наши новоявленные гвардейцы – 1-я танковая дивизия.
– Встречал я в конце июня одного танкиста по фамилии Бат… – задумчиво сказал Захаров. – Правда, тот полковником был, и дивизии у него не было!
– Это когда ты по лесам шарился? – усмехнулся майор.
– Да… – Капитан замялся. – Но вы же знаете, тащ командир, мне про это рассказывать нельзя – я подписку давал!
– Понимаю, Сань… Просто так в Москву не дергают! Ладно, иди, поднимай своих потихоньку. Вылетаем на рассвете.
– Ну, здорово! Разрешите идти, товарищ майор?
– Да беги уж…
9 сентября 2015 года, Белорусская ССР, Минск
Первое, что я почувствовал, был запах мятой травы. Ее подувядшие стебельки щекотали мне нос, я сморщился и приподнял голову.
Валялся я на пологом склоне насыпи, где когда-то проходила железная дорога. То ли ее сочли нерентабельной, то ли перенесли, не знаю, но от полотна одна насыпь осталась. Все травой заросло, а кое-где уже и деревца поднимались.
В том, что я снова в будущем, сомнений не было – в небе чертил инверсионный след воздушный лайнер. Или военный «стратег».
На ребра неприятно давил лежавший за пазухой «подарочек» немецкого гауптмана-белогвардейца – трофейный «Вальтер ППК». Поэтому я поспешил подняться. Привстав на колени, я огляделся и обрадовался, увидев Светлану неподалеку. Женщина будто прилегла на травку, да и задремала, разметав свои роскошные волосы по изумрудному ковру.
– Света!
Сморкалова ответила долгим стоном. Перевернувшись на бочок, она оперлась о землю двумя руками и приподнялась. Глаза у Светланы были круглые.
– Х-где мы? – выдохнула она.
– Еще на этом свете, – невесело пошутил я. – Поздравляю с первым воскрешением.
Я помог ей подняться, и Светлана непрочно утвердилась на своих двоих, длинных и стройных. Сразу стала отряхивать травинки с безобразного полуплатья-полуформы.
– Нам еще повезло, – усмехнулся я. – В прошлые разы я обязательно плюхался в пыль. А тут травка-муравка…
До Светланы плохо доходил юмор – когда ты в шоке, шутливый тон не воспринимается.
– Тогда… там, в вагоне… – проговорила она. – Там бомба была?
Я кивнул.
– Она самая. Фугаска-сотка.
