— Чтобы вам всем околеть с вашими карантинами! — зашумели буровики.
Попытались задобрить девушку. Похвалили ветеринарную службу за строгость, пустили в ход словечки «милая», «душечка», «ягодка», пожелали муженька хорошего, непьющего, но ничего не помогло. В конце концов предрекли безвинной девушке вековать вековухой и дали объезд километров пяток по болотам и кочкам, где снова буксовали и толкали автобус…
Кончилась все же эта мука. Оглушенные дорогой, усталые, голодные и грязные буровики, сойдя с автобуса, повалились в прохладную траву. Не хотелось ни думать, ни видеть ничего, только лежать. Постепенно огляделись. Место было отменное. Буровая расположилась на опушке зеленого леса. По соседству с вышкой белели, кудрявились березы.
Миргазиян Салимов долго и завороженно смотрел на березняк по склону, на просторную цветущую поляну, потом подошел к Зубаирову:
— Какая тут буровая, слушай! Зачем такое место выбрал?
А что тебе не нравится?
— Как работать будем? Это же не буровая, это курорт!
Верховой Назип, которого ничего, кроме книг, не интересовало, и тот, посмотрев на верхушки стройных берез, пошлепал толстыми губами, изрек:
— С дровами, значит, вопрос решен.
— А вода, вода как? Где этот Сагындык? — заинтересовались, оживая, буровики. — Главное, что за вода!
Зубаиров поднял вверх большой палец.
— Вода, ребята, как слеза!
— А девчонки-то, девчонки тут есть? — побеспокоился о своем Фархутдин.
Палатки, кухонный инвентарь, все общественное хозяйство разведчиков находилось на грузовике, который еще не подъехал. Было время Сагындык посмотреть, может, даже искупаться, если река окажется подходящей. Молодые парни побежали в низину, где густился зеленый кустарник, рабочие постарше начали готовить место для палаток, разгружать вещички.
Мастера Зубаирова больше всего интересовала буровая, и он направился туда. Попробует тут бурить новым способом — только с водой. Хорошо ли примыкает к буровой Сагындык, надежны ли насосы, каким примерно будет расход дизельного горючего?
А Кадермат и Миргазиян, разгрузив автобус, побрели по опушке леса. Миргазиян собирал ветки, палки, гнилушки, пинал сапогом камни, будто недовольный, что они тут лежат, и все озирался вокруг, озирался. Это и есть Сагындык? Разговору-то! Сказать речушка — не речушка, но и рекой назвать — много чести будет.
— Если рыбешка есть — река, а нету…
Кадермат не слушал Миргазияна, смотрел на тот берег. Деревья там редели, и за ними начиналось поле, которое примыкало к небольшой деревеньке.
