Руди прислушивается.
- Ветер, - говорит Крошка.
- Будто шепчется кто-то, - произносит Руди как можно тише и смотрит туда, где должны быть глаза Крошки.
Но виден только смуглый силуэт.
Над купами деревьев, над кустарником и садами разлит зыбкий свет молодого месяца, а здесь, в тени, ночь будто поплотней укуталась в свое покрывало. Предметы утратили очертания, точно кругом все сговорилось, чтобы обмануть глаза.
Крошка встает, в руках у нее плед.
- Ты озяб? - говорит она.
- Нет, что ты! - Руди делается жарко-жарко.
Крошка накидывает ему на плечи плед. Руди не отбрасывает его, а только шепчет:
- Да что ты, ведь совсем не холодно.
Девушка садится рядом, прямо на землю.
"Надо говорить о чем-нибудь! - думает Руди. - Но о погоде - вроде глупо как-то. Может быть, рассказать про Эльбу, какая она у нас на родине? Но ведь я еще ничего не знаю о Крошке".
- Крошка! - говорит он вдруг.
Девушка поднимает голову и спрашивает:
- Что?
- "Крошка" - какое потешное имя. - И Руди смеется.
Девушка вторит ему, и Руди еще долго прислушивается к ее звонкому голоску.
- А как тебя по-настоящему зовут?
- Ах, у меня такое глупое имя, - отвечает Крошка, и Руди даже в темноте чувствует, что девушка строит гримасу.
- А меня по-настоящему зовут Рудольф.
- Руди лучше.
- Правда?
- Рудольф - это очень по-взрослому. Так и хочется сказать "вы". А Руди - просто и хорошо. Мне Руди больше нравится.
Долгое время ничто не нарушает тишины. Сквозь ветви луч бледного месяца падает на волосы девушки. Руди встает и оглядывается. Там, за кустами, все тихо. Ни Куделька, ни Лило уже нет. Но Руди это ничуть не трогает. Было бы даже неприятно, если бы его товарищ сейчас вернулся.
Он снова поплотней закутывается в плед.
Тихо кругом. Девушка чуть покашливает.
- Крошка! - говорит Руди.
- Руди! - шепчет она.
- А как твое настоящее имя?
- Да нет, оно глупое очень.
- Ты-то тут при чем?
- Ясно ни при чем. Меня зовут Мехтильда.
- Что-о-о?
Девушка отдергивает руку и молчит.
- Да ты-то тут при чем? - повторяет Руди после длительного молчания. Потом говорит: - И не глупое оно совсем. Сразу представляешь себе рыцарский замок, придворных дам, слышишь, как гремят цепи висячего моста. Трубят фанфары...
Девушка молчит.
- Знаешь, будь я настоящим рыцарем, я обязательно похитил бы свою даму сердца.
- А как бы ее звали тогда? - Головка девушки при-* близилась к Руди.
- Может, ее звали бы Мехтильдой, но лучше, если бы...
- Что "если бы"?
