Тень, немного отойдя от окна, так чтобы ствол не отсвечивал с улицы, стоя вполоборота, прицеливается. Вдох и выдох. Вдох и выдох. Как учили. Звуки, страх, ненависть исчезают, остаётся лишь холодный расчёт. Приклад винтовки прирастает к плечу. «Мосинка» становится продолжением рук. Вдох и выдох. Как учили. Убивать людей легко…
Но только если представить себе, что перед тобой, вместо человека из плоти и крови, – бездушная кукла, оболочка, наполненная красной жидкостью, которую надо выплеснуть наружу, чтобы твои друзья жили.
Сергей колеблется лишь секунду. Ему уже приходилось убивать людей. В первый раз его просто навели на цель, и Винт скомандовал: «Огонь!». И человек, точнее существо, когда-то им бывшее, закутанное в смердящие лохмотья, тонко взвизгнув, уткнулось в гниющий труп собаки, который оно с упоением жрало на свалке.
Выродки. Все те, кого Колесников выкинул из Убежища. Больные, старые, слабые, трусливые, ленивые. Тот, кто в новом мире оказался просто ненужным, или слишком тупым, чтобы принять правила новой игры под названием «убивай, чтобы жить».
Чистильщики изредка наведывались на свалку, расположенную на окраине Подольска, в наш, как они говорили, тир, пострелять по живым мишеням, потренироваться, и заодно выпустить пар, чтобы не прибить кого-нибудь в Убежище.
В тот раз Сергей хорошо запомнил слова Винта, лежащего вместе с ним возле окна многоэтажки и смотрящего в бинокль на свалку, ставшую вторым домом для выродков.
– Я должен знать, что, когда придёт время, ты сможешь выстрелить в человека, – чистильщик смотрит на пацана, у которого дрожит ствол винтовки. – Это тебе не собак валить. Просто выбери, чья жизнь для тебя важнее, твоя, – Винт приставляет к голове Сергея ПМ, – или их, – чистильщик кивает в сторону свалки, откуда доносится яростный гвалт и визг дерущихся из-за куска собачатины выродков. – Считаю до пяти, и ты или стреляешь вон в ту тварь, с патлами, похожую на бабу, или твои мозги растекутся в противогазе.
– Один, – начинает Винт.
Сергей пытается унять трясущиеся руки.
– Два, – чистильщик вжимает ствол пистолета в затылок пацана с такой силой, что Сергею кажется, что дуло уперлось в лысую башку, холодя металлом кожу.
– Три. Я не шучу, сука! Стреляй! – орёт Винт.
Сергей, к ужасу для себя осознаёт, что «сломать» его оказалось куда как легко. Всего-то, – поставить на кон его жизнь, против жизни выродка. В груди зарождается волна ненависти. В первую очередь к самому себе. Вся бравада, напускная уверенность, мигом улетучиваются, когда ты осознаёшь, что девять граммов свинца перевешивают всё человеческое, выпуская наружу зверя, готового на всё, лишь бы выжить.
