Лика. Это как в песне The Nationals. Помнишь? Они поют: «Ты знаешь, мне снились сны о тебе, двадцать девять лет, перед тем, как я тебя встретил. Ты знаешь, я скучал по тебе двадцать девять лет». Когда я ее слушаю, я думаю о тебе.
Борис. А я думаю о тебе. Мне надо идти. Увидимся вечером, на концерте. Я пришлю адрес.
Лика. Сегодня я весь день гуляла по городу, слушала музыку в наушниках и много думала о судьбе. Вчера я увидела тебя в первый раз. Мы пили вино, потом целовались в отеле, а вечером, на концерте, я держала тебя за руку целый час. Мы пели наши любимые песни и смотрели друг на друга. А сегодня я так скучаю по тебе, будто полгода не видела. После вчерашнего дня я уже не могу представить, мне страшно даже мысль такую допустить, — что я могу тебя не видеть. Потому что я не могу тебя не видеть.
Лика.
Борис. Я думаю о тебе весь день. Мне тоже тебя сегодня не хватает. Я скучаю. Очень-очень. До завтра. Обнимаю.
Борис.
Лика. ТАКУЮ ЛЮБОВЬ КАК У НАС ТАКУЮ ЛЮБОВЬ КАК У НАС ТАКУЮ ЛЮБОВЬ КАК У НАС ТАКУЮ ЛЮБОВЬ КАК У НАС ТАКУЮ ЛЮБОВЬ КАК У НАС ТАКУЮ ЛЮБОВЬ КАК У НАС ТАКУЮ ЛЮБОВЬ КАК У НАС ТАКУЮ ЛЮБОВЬ КАК У НАС ТАКУЮ ЛЮБОВЬ КАК У НАС ТАКУЮ ЛЮБОВЬ КАК У НАС ТАКУЮ ЛЮБОВЬ КАК У НАС — В ЦЕЛОМ МИРЕ НЕ НАЙТИ!
Борис(читает). «Больше всего мне хотелось отлить мои с Кристиной дни в янтаре; — влепить нас, теперь уже наверняка навсегда влюбленных, в густой и вязкий медовый янтарь, — с комариком, застывшим между ее коленкой и моей локтем; с семянкой одуванчика над нашими вздыбившимися волосами; со стайкой пузырьков между нашими бедрами… Долгими предрассветными часами я лежал без сна, мечтая о янтаре и чувствовал, как несется на меня громыхающим катком стальное мое, совсем не янтарное, будущее. Потом я засыпал, и мне снилось, будто я тону в быстрой реке и опускаюсь на самое ее дно, а там, на дне — мое избавление — золотое марево — вот же, вот же… Нашел!
Кристина! Тут столько янтаря… Скорее сюда! Мне трудно кричать, — я не могу больше дышать, — янтарь заливает мне легкие. Где же ты?.. И я просыпался в агонии и утыкался глазами в глаза Кристины, смотревшие прямо на меня. Она уже проснулась и лежала на боку, подперев голову рукой, и наблюдала за моим паническим пробуждением. „Хотела бы я знать, куда ты уходишь от меня, когда ты спишь и видишь свои страшные сны“, — говорила она, вставала и шла на кухню, заваривать себе травяной чай, а мне — крепкий кофе… Моя далекая, прозрачная и холодная, как зимний призрак, любовь. Что делает с людьми время».
