Детским разумом тогда я не могла понять, что совершила для своих родителей, как не понимала и страха в глазах родителей от беспокойства, когда, наконец, пришла в себя. Ругать никто не ругал, но отец взял обещание, что впредь все свои подобные действия я буду согласовывать с ним. Я, конечно же, пообещала, особенно видя, как на глазах любимой мамочки дрожат непролитые слёзы. Огорчать её вовсе не хотелось.
Но с того дня стало понятно, что во мне просыпается магия. Какая, пока было не понятно, но задуматься над тем, что меня необходимо учить владеть своими силами, пришлось.
Где-то через трое суток после описанных выше событий, в наш дом постучались гости, вернее гостья. Ещё с порога раздался нежнейший голосок, как считали мои родители, для меня больше похожий на мерзкий скрип несмазанных дверных петель. Мама вначале обрадовалась, так как гостьей оказалась её дальняя родственница и по совместительству одной из близких подруг, с которой они несколько лет не виделись. Но, когда разодетая дама переступила порог дома и увидела нас троих, тесно прижавшихся друг к другу, её «приветливое» лицо перекосило, и по щекам заструилась вязь чёрных отталкивающих линий. Сама гостья не сразу осознала, что происходит, и «ласково» обратилась к матери.
— Мне последнее время было так неспокойно. Чувствую, что что-то происходит, вот и примчалась…
А вот мама охнула, с ужасом уставившись на свою, как оказалось, далеко не подругу.
— Тамани?! Как ты могла?! Ведь у меня не было никого ближе тебя!
— Не понимаю, о чём ты? — «удивилась» дама.
— Зато мы всё понимаем, — неприязненно глядя в стороны «подруги» жены, ответил отец. — И не жаль было марать душу в такой мерзости?
— Что?! Меня кто-то оговорил! Я ничего такого не делала! — начала возмущаться «подруга», затем её взгляд зацепился за зеленоватый завиток на моём виске, что появлялся у всех рождённых на озере надежд. Тут же красные полные губы дамы задрожали, и она трясущейся рукой указала на меня. — Это она! Этот ребёнок — монстр! Это её проделки! Как вы могли принять ЭТО?!
— Закрой рот, Тамани! — рявкнул отец. — Пока я вижу перед собой только одного монстра, и это не мой ребёнок!
— Я же верила тебе, как себе, — всхлипнула мама, теснее прижимая меня к себе. — Ответь, почему? Почему ты прокляла нас? Что плохого мы тебе сделали?
— Ты! Ты сделала! Ты укала моё счастье! — чуть не брызгая слюной, завопила гостья. Её глаза полыхнули вожделением в сторону отца, она даже сделала шаг по направлению к нему. — О, Ивай! Ты должен был стать моим! Этот дом должен был стать моим! Ты должен был полюбить меня!
