Раз в день открывалась крышка подвала. Полицаи спускали вниз котел с баландой и пайку хлеба – сто граммов на каждого. А наверх подавали отхожее ведро и еще… трупы. Каждый день умирали несколько человек. А полицаи сверху кричали:
– Долго еще ждать, пока вы все сдохнете? Вы нам уже надоели! Жаль, не дают приказа вас расстрелять. Может, хватит вам мучиться? Давайте, давите друг друга!
Александр услышал, как его сосед пробурчал:
– Этого вы не дождетесь, гады!
По этим диалогам с охранниками заключенные вели счет времени. Люк открыли – значит, еще один день прошел…
На второй день Печерский спросил соседа:
– Борис, ты как, спишь?
– Нет.
– Давай разговаривать. И вы, товарищи, присоединяйтесь, – обратился Александр к другим людям, невидимым в темноте. – Пусть каждый расскажет что-нибудь о себе. Историю какую-нибудь, байку. Можно и анекдоты травить.
Борис поддержал его:
– Ребята, вы чего носы повесили? Еще не вечер! А чем журиться, лучше языки почесать. А если кто завираться начнет, тоже не страшно – в темноте не видать…
– Вот, тоже придумал! – ворчливо отозвался кто-то. – На душе и так тошно, а тут еще и ты со своими разговорами. Вот сейчас откроется дверь – и всех нас к стенке…
– А ты, братишка, не думай об этом, – сказал Александр. – Возьми хоть меня, к примеру…
И он, не дожидаясь приглашения, начал рассказывать историю о том, как однажды чуть не утонул. И тут же еще два случая – как однажды чуть не сгорел во время пожара, а в другой раз выпал из окна третьего этажа.
– И, как видите, остался жив, – закончил Печерский свой рассказ.
Люди вокруг оживились. Последовали рассказы обо всяких необычайных случаях, затем последовали анекдоты.
Так прошло десять дней. На десятый день крышка подвала открылась в неурочное время.
– Чего развалились? – послышался голос полицая. – А ну, выходи! Быстрее, быстрее!
Тут же неподалеку стояли и немцы, заключенные слышали их понукания:
– Schnell, schnell!
Заключенные стали подниматься с пола. Многие были испуганы, другие, в том числе и Печерский, были рады этой перемене. Так надоело сидеть в земляной яме!
Некоторые заключенные так ослабели, что не могли подняться по крутой лестнице. Печерский помогал таким подниматься. То же самое делал и его сосед, Борис Цыбульский. Только теперь Александр смог его разглядеть. Борис был рослый, широкоплечий, с грубоватыми чертами лица. Из его рассказов Александр уже знал, что его новый товарищ работал возчиком, мясником, шахтером. Впрочем, его грубоватость была напускной, за ней скрывалась душевная теплота. Когда Александр лучше узнал Бориса, он понял, что он всегда готов прийти на помощь другим.
