Я подавляю панику, напомнив себе, кто я такая и как спаслась отсюда в прошлый раз.
– Да ладно, – говорю я, изображая уверенность. – Если Червонная Королева не сумела превратить меня в марионетку, ты правда думаешь, что сможешь сделать это с помощью каких-то водорослей?
Один из цветов оскорбленно шипит.
Молния рассекает небо. Морфей смотрит на меня, склонив голову набок.
– Ты не марионетка, цветочек. Но – да, ты пленница. Хотя, кажется, ты не понимаешь, кто на самом деле держит тебя в плену.
Он присаживается, так что мы почти соприкасаемся носами.
– Я был очень терпелив.
Обтянутые перчаткой костяшки скользят по моей щеке, потом по шее. Драгоценные камни под глазами Морфея горят фиолетовым цветом волнения.
– Но у нас больше нет времени. Червонная об этом позаботилась.
Я пытаюсь не обращать внимания на то, как реагирует мое тело на его прикосновение: меня буквально тянет к Морфею, словно гвоздик к магниту. Пригвожденная к месту, я могу лишь откинуть голову назад, чтобы разорвать контакт.
Сидя на корточках, Морфей прищуривается.
– Сбрось оковы, которые ты сама на себя наложила. Прими корону и освободи безумие Подземья в своей душе.
– Нет. Предпочитаю быть человеком.
Эти слова жгут мне язык, а грязь поднимается всё выше. Я похожа на мышку, которую глотает змея. Грязь сжимает грудную клетку, затем шею. Я задыхаюсь. Интересно, как долго Морфей намерен блефовать?
Он ложится на живот. Крылья стелются по земле и напоминают блестящие лужицы нефти. Он сейчас похож на того проказливого мальчика, каким был когда-то. Подперев подбородок кулаком, Морфей внимательно смотрит на меня.
– Я не стану умолять. Даже ради тебя, моя драгоценная королева.
Резкий порыв ветра сшибает с него шляпу. Морфей успевает поймать ее, прежде чем она унесется в расколотое пополам небо.
Он поворачивается ко мне, и его сияющие синие волосы треплются вокруг лица.
– Если ты откажешься остаться здесь и спасти Страну Чудес, я принесу свой личный хаос в мир людей. Сражайся за нас – или прими последствия.
Цветы подталкивают меня к нему; их грубые, покрытые листьями руки царапают мне шею и щеки, хватаются за волосы на затылке, чтобы я не могла отстраниться. Морфей улыбается. Он так близко, что я чувствую на лице жар его дыхания.
– Я тебе этого не позволю. Не пущу тебя в мой мир, – говорю я.
– Слишком поздно, – негромко произносит он, и мое тело отзывается эхом. – Когда они найдут твой труп, я уже буду там.
