Он сердито фыркает.
– Глупо получилось. Наверное, надышался краской, пока рисовал.
– Нет. – Я привстаю на колени и обвиваю руками его плечи. – Это было искренне. И очень при…
Джеб прижимает палец к моим губам.
– Я клянусь, что буду принадлежать тебе одной. Надо расставить все точки. Перед балом, перед Лондоном. Прежде чем между нами что-то произойдет.
Я знаю, что Джеб вполне искренен, но то, что он говорит, не вполне правда. Он принадлежит и своей карьере. Джеб хочет, чтобы у его мамы и у Дженары было много красивых вещей; он хочет оплатить учебу в колледже сестре, мечтающей стать дизайнером, и сделать так, чтобы в Лондоне я ни в чем не нуждалась.
И есть еще одна скрытая причина, по которой он так предан искусству. Причина, о которой Джеб никогда не говорит.
Я не вправе ревновать Джеба к его намерению пробиться, доказать самому себе, что он лучше своего отца. Я просто хочу, чтобы он обрел душевное равновесие и успокоился.
Но кажется, что с каждым новым знакомством, с каждой проданной работой его аппетит разгорается, превращаясь в настоящую зависимость.
– Я скучала по тебе, – говорю я, притягиваю Джеба ближе и обнимаю. Одеяло под нами мнется.
– Я тоже скучал, – отвечает Джеб мне на ухо и отстраняется.
Увидев мой взгляд, он тревожно хмурится.
– Ты что, сомневаешься?
– Ты почти неделю не звонил.
Он поднимает брови, как будто слегка обидевшись.
– Извини. Сети не было.
– Есть домашний телефон и электронная почта, – отвечаю я – увы, с ощутимым раздражением.
Джеб постукивает по корзине мыском ботинка.
– Ты права. Но на той неделе я был страшно занят. Ждал последнего аукциона. Ну и всякие светские тусовки…
То есть он развлекался с элитой. Я смотрю на него. Очень внимательно. Джеб трет большим пальцем мою нижнюю губу, словно пытаясь превратить мрачную мину в улыбку.
– Слушай, не надо так глядеть. Я не напивался, не принимал наркотики, не изменял тебе. Чисто деловые встречи.
У меня перехватывает дыхание.
– Знаю. Но иногда я волнуюсь.
Я беспокоюсь, что он начнет стремиться к тем вещам, которых я еще не испытала в жизни. В шестнадцать лет Джеб лишился невинности с девятнадцатилетней официанткой в ресторане, где он подрабатывал мойщиком посуды. В прошлом году, когда он встречался с Таэлор, они не занимались любовью; пробуждающиеся чувства ко мне мешали Джебу перейти эту черту. Но и без того неприятно знать, что до меня у него была какая-то «женщина постарше», что она лишь один пример тех искушений, которые теперь окружают Джеба каждый день.
