– Вот только не брат! – возразил Мигулис. – Брат – солуп, конкурент на всю жизнь. Солупов приходится терпеть, чтобы они продолжили род в случае гибели, но не стали причиной этой гибели! Солуп всегда пытается убить перволупа.
– Демагогия, – отмахнулась Дженни. – Схема предписывает использовать термин братья, значит, будем использовать его.
Вдруг послышался голос Августы – оказалось, она незаметно вошла.
– Скажите, Дженни, – спросила Августа, глядя спокойными серыми глазами, – могли они не убить Нэйджела, а взять в братья и растить как своего?
– Конечно, дорогая, именно так они и поступили, – ответила Дженни.
– Тогда я пойду с вами. Вдруг они расскажут про Нэйджела?
– Не завтра. В следующий раз, обещаю.
Тулф и свита пришли на место за несколько часов – было их сотни полторы. Первым делом они вырыли в песке множество ям, и половина родни спряталась там с топориками, прикрывшись раскидистыми ветками сиреневой мочалки. Дженни хладнокровно наблюдала изображения с камер, казалось, именно этого она и ждала. Решив, что пора, она сделала знак, первой надела кислородную маску, и все трое вышли из трактора. Дженни вдруг заметила, что на корме размашистой черной краской намалевано: «Cucarachas muerte!»
– Это, – указала она пальцем, – стереть сегодня же.
– Зачем? – удивился Гаусс. – Они же не умеют читать.
– Это нужно не для них, а для нас. Мы люди. И должны оставаться людьми в любой обстановке. Сегодня же стереть.
– Если у нас еще будет это сегодня… – пробурчал Мигулис.
Они шли по ярко-лимонному песку. Было жарко, кондиционеры скафандров едва справлялись – местная звезда Ассанта висела над головами гигантским оранжевым шаром и палила нещадно. Тени были короткими. Вокруг, сколько хватало глаз, простиралась каменистая пустошь такого же лимонного цвета. Пустыня выглядела безжизненной, лишь местами блестело что-то вроде канав, усыпанных желтыми кристаллами, а по краям такой канавы обычно кудрявились здоровенные дырчатые лепестки капусты сиреневого цвета – единственная флора этой планеты: капуста, она же мочалка. Желтая пустыня продолжалась до горизонта, который казался совсем рядом, и где-то там поблескивали поля солнечных батарей.
Дженни решила, что молчание затянулось.
– В любой культуре есть традиция переговоров без оружия, – сообщила она. – Не может не быть.
– Есть и у рецидов, – охотно подтвердил Мигулис. – Одно из самых известных стихотворений поэта Архо: «Я без копья – Ты без копья – Нынче друзья». Это все, у них короткие стихи. Перевод мой, – не без гордости сообщил Мигулис. – Рифму я добавил от себя, они не знают рифмы. Там главное в поэзии – количество слогов выдоха, каждый сопровождается ударом клешней по панцирю…
