Для Траку и двух его ближних ярлов ратники освободили самую чистую землянку. Жившие в ней людишки перебрались куда-то в другое место. Жарко пылающий очаг согрел заледенелую одежду, и теперь вся землянка заполнилась запахами мокрой кожи, пота и отсыревшей ткани.
Грай, молодой веселый ярл, совсем недавно разменявший свою двадцать вторую весну, уже разогревал на огне окорок. Баклага с пивом пошла по рукам. Траку, пристроив рядом с собой на лежанке шлем, откинулся к обложенной тонкими жердями земляной стене. Нужно было снять сапоги, но сил не было, хотелось вот так просто сидеть, вытянув к огню гудящие ноги. Хорошо, что они наткнулись на эту весь, иначе пришлось бы пережидать непогоду прямо в лесу. Дружина разбрелась по землянкам. Сквозь завывание ветра временами слышались вопли девок, которых ратники пользовали для услады. Ничего, лучше племя будет. Не могут мужики защитить своих женок, значит, грош им цена. Все одно взять с этой веси нечего, нищета, даже припасов особых нет. Как только тут люд живет? Леса богатые, бей зверя, бортничай, так нет! Ленивые какие-то. Хотя девки у них аппетитные. Траку еще раз посмотрел на распростертую под Владом девицу. После того как Грай приволок ее за косу в землянку, она уже больше не визжала истошно. Грай, перегнув ее, быстро отпользовал и занялся ужином. Теперь же, когда за дело принялся Влад, она лишь тихонько всхлипывала. По старшинству Грай ее сразу же предложил конунгу, но Траку отказался. Уже давно в его сердце поселилась одна женщина. Местные вожди, конечно, постоянно предлагали ему в жены своих дочерей. Он не отказывался, но после свадебного пира, как правило, отвозил их в Тракай да селил в большом бурге на берегу, почти сразу забывая об их существовании.
А девка впрямь хороша, молодая, сочная, с белым, гладким телом. Груди большие, налитые. И на лицо смазлива. Ну да ладно, пусть ярлы позабавятся. Траку, увидев, что Влад, смахнув пот со лба, наконец слез с девки, поманил ее пальцем. Та с растерянным заплаканным лицом на коленях приблизилась к Траку.
— Сапоги мне сними, девка, — усталым голосом приказал Траку.
Видя ее растерянность, слегка толкнул ее в белое гладкое плечо со следами хищных пальцев Влада.
— Оглохла, что ли? Сапоги сними да ноги мне обмой. И поживее, спать охота.
Пошевеливая раскрасневшимися пальцами ног, Траку с удовольствием рвал крепкими зубами подогретое мясо, запивал пивом из баклаги. За его спиной девка грела лежанку, а вьюга не унималась. До Тракая оставалось всего ничего, три перехода. В этот раз полюдье собрали легко, дружина вернется без потерь, значит, не будут рыдать вдовы, не станут убиваться матери. Скоро он, наконец, обнимет свою любимую Весту. Подхватит на руки сына, погладит русые волосы дочери. Скоро.
