- О чем дядько Матвей?
- Ну, например о том, как вы всей ватагой три дня назад сад у Игната Тимофеева обнесли?
- Не было такого, дядько Матвей!!!
- Ну как же не было? Когда Игнат двоих из вас поймал и хворостиной отходил?
- Так меня там не было!
- А пойманные сказывали, что был.
- Врут!!!
- Врут? А поклянешься, что врут?
- Вот те истинный крест, дядько Матвей, что врут!!!
- Ну-ну... Весь... в батьку. Такой же... Ладно, пусть врут. А сегодня что?
- Так я не виноват, дядько Матвей! Прошка сам ко мне пристает, проходу не дает! Все басурманом обзывает. Не любо ему, что я его старшинство не признаю.
- Про то знаю. И даже больше скажу - все ты правильно сделал. С гнильцой хлопец этот Прошка, ох, с гнильцой... Если так и дальше продолжит - плохо кончит. Но я тебя не об этом спросить хочу. Видел я вас на берегу Дона. И видел, как Прошка тебя сначала на землю повалил и рубаху порвал, а вот после ты его как будто мертвецки пьяного отмутузил, да так, что он даже не сопротивлялся толком. А ведь он на голову тебя выше, на три года старше, да и вширь раза в два побольше. Как ты это сделал?
- Да я и сам толком не понял, дядько Матвей. Такое зло меня взяло, когда он не только про меня, но и про мою матушку худое говорить начал, так будто крылья за спиной выросли, и сила непонятная появилась. А потом все исчезло. И Прошка убежал, грозился только меня поймать.
- М-м-да... Что же с тобой делать, Иван?
- Матушка, дядько Матвей, я же не виноват!!!
- Да я не про то... Знаю, что не виноват... Эх, попал бы ты ко мне хотя бы года на четыре раньше...
- Ты про что, дядько Матвей?
- Ладно, не буду темнить. Я, как о тебе узнал, так сразу приехал. Редкий случай - новорожденный младенец с зубами, вот и появились у меня подозрения. Я, кроме тебя, только одного еще такого человека знаю. Запорожский кошевой атаман Иван Серко - слыхал?
- Слыхал.
- Так вот, я вместе с ним на турка да на ляхов ходил, и не раз. Добрый атаман, все казаки его уважают. И силу большую имеет. Но не ту силу, чтобы подковы гнуть... Ты, Иван, о характерниках слыхал?
- Да, слыхал, дядько Матвей.
- Так вот знай, что Иван Серко и я - характерники. Стар я уже стал в походы ходить, да и знания мои достойному казаку передать надо. Успеть до того, как Господь меня призовет. И кроме, как тебе, некому.
- Так ты же еще не старый, дядько Матвей!
- Как думаешь, сколько мне лет?
- Ну... За сорок?
- Ишь ты!!! Не угадал. Семьдесят три прошлой осенью исполнилось.
