По ощущениям, идем мы долго, пора устроить короткий привал.
– Привал, – тихо сообщаю девушке, усаживаясь возле большого дерева. Зилия садится рядом.
– Как рука? – проявляю заботу о попутчице. Мог ведь бросить, но упорно тащу за собой.
– Уже не болит.
Поворачиваю голову на голос и замираю. У девушки нет кисти. Осознание происходящего происходит быстро, словно накатившая волна. Тело девушки сделано из белого камня, формы стали более женственными. Грудь радует глаз красивой формой, бедра как у нормальной женщины. Только глаза остались такими же большими, как и прежде. Зрачков в глазах нет, только белый камень.
– Ты кто? – спрашиваю, заранее зная ответ.
– Не узнал?
– Лицо не твое.
– Разве оно имеет значение?
– А что имеет? – задаю встречный вопрос.
– Ты должен сам определить, – пожимает плечами статуя, занявшая тело Зилии.
– Я попробую, только позже. Как твое имя?
– Выбери сам.
Белое лицо собеседницы совершенно бесстрастно. Никаких женских штучек, никаких намеков на кокетство.
– Я тебя совсем не знаю, чтобы дать имя.
– У тебя будет время.
– Если нас поймают, уже не будет. Аборигены не слишком дружелюбно к нам относятся.
– Так не попадай к ним в руки.
Я по привычке говорил нас, какого черта. Я один, и скорее всего, это очередной сон.
– Я сплю? Поэтому пропали цветные полосы перед глазами?
– Полосы? – в голосе собеседницы заинтересованность.
– Когда меня шарахнули по мозгам зарядом, я стал видеть цветные потоки перед глазами, – скрывать от нее действительность я не собирался. Впервые белая статуя предстала передо мною в другом статусе и нормально общается.
– Интересно. С тобой происходит нечто необъяснимое. Я никак не мог до тебя достучаться.
– Не мог? – мой слух цепляется за оговорку.
– Потом. Давай я попробую разобраться, что с тобой происходит.
Рука девушки тянется к моей голове. Вместо обрубка кисти у нее теперь жезл, прилетевший когда-то в мое плечо. Холодный камень касается головы, и я проваливаюсь во тьму.
Пробуждение получилось не самым приятным. Зилия трясла меня за плечо, а охранники сверху вылили ведро холодной воды. В общем, пробудился я в грязной луже на дне ямы.
– Смотри, живой, – обрадовался охранник наверху. – Расшумелась, дура, – недовольно добавил страж и пропал из поля зрения.
– Ты как? – интересуется девушка.
– Вроде ничего, а твоя рука как?
– Болит.
Я и сам вижу, что должна болеть. Предплечье и кисть распухли, местами посинев. Ничего хорошего от такого состояния ждать не приходится.
